Обаяние тоталитаризма. Тоталитарная психология в постсоветской России

<…> Оказывается, явление Макаревича Украине случилось по крайней нужде. Он перестал получать миллионный грант от государства Российского и подался к хохлам за длинным рублем. А против присоединения Крыма Андрей Вадимович выступил потому, что у него там виноградники, за которые теперь придется платить большие налоги. Да и Арбенина хороша! Оформила детишкам американское гражданство, вот и приходится прислуживать Госдепу»[230].

Ещё один вызвавший большой общественный резонанс пропагандистский фильм, принадлежащий к этой серии — «Крым. Путь на родину». Как и предыдущие фильмы, он изобилует большим количеством постановочных сцен, призванных реконструировать происходившие события. Журналистка Екатерина Сергацкова, которая находилась в Крыму во время российского военного вторжения, считает, что фильм снят в какой-то параллельной реальности, и его невозможно воспринимать как документальную ленту: «Там сплошная реконструкция, основанная на вранье»[231].

Несмотря на свою лживость, пропагандистское российское телевидение обладает колоссальной силой воздействия на мышление и поведение людей. Дэвид Патрикарикос, научный сотрудник Йельского университета, побывавший на линии фронта в Восточной Украине писал: «Внутри России и в некоторых районах Восточной Украины, где популярно российское телевидение, кремлевским политтехнологам удалось создать параллельную реальность, в которой власть в Киеве захватили „фашисты“, этническим русским в Восточной Украине угрожает смертельная опасность, а ЦРУ ведет войну против Москвы. Я не видел аналогов подобному использованию СМИ — люди ведут себя, как будто они члены секты, в отличие от других зон конфликта. Реальность оказалась перевернута с ног на голову и заново переписана».

Следует вспомнить, что происходило весной 2014 года в Донбассе в плане психологической атмосферы. Российскими СМИ революция в Киеве была представленеа как антиконституционный переворот, совершенный нацистами и бандеровцами, была подогрета межэтническая напряженность. Для примера, приведу слова активной участницы пророссийского митинга показанного в эфире «Первого канала» 7 апреля 2014 года: «Чтобы мы были не с бандерами вот этими, которые с фашистами, неонацистами спалили пол Киева. Мы хотим, чтобы у нас здесь порядок, чтобы у нас была страна такой, которой могли бы гордиться мы, наши дети и наши внуки». В этом же репортаже было показано как на другом митинге участники сжигают чучело Степана Бандеры. В марте 2014 года начались беспорядки в Луганской и Донецкой области, сопровождавшиеся жесткими столкновениями между сторонниками Евромайдана и пророссийского сепаратизма, в марте-апреле происходили захваты зданий администраций и СБУ в Луганске, Донецке, Харькове. В усилении массовой истерии сыграли роль распространяющиеся слухи, что якобы банде-ровские формирования едут уничтожать русскоязычное население востока Украины. Кроме того, работа пропаганды вызвала сильный эмоциональный резонанс у российских националистически ориентированных элементов, которые отправились на Украину и вскоре примкнули к формированиям боевиков.

12 апреля отряд сепаратистов под командованием бывшего российского военнослужащего И. Гиркина осуществил захват административных зданий в Славянске, что побудило 13 апреля Совет национальной безопасности и обороны Украины принять решение о начале силовой операции. В конечном счете, все это привело к затяжному военному конфликту на Донбассе, приведшему к тысячам погибших и сотням тысяч беженцев.

Избиение сторонников Единой Украины в Донецке 13 марта 2014 г.

Сторонники «ДНР» на баррикадах у здания ОГА в Донецке

Пророссийские боевики у захваченного здания СБУ в Луганске