Объединение

– Да уж, верно… – Эвион посмотрел на нежно-голубое небо над густым, непроглядным лесом и задумался. Всё же свет и тьма так близки, и спутать дорогу, заглядеться на ясное небо и войти во мрачный лес так легко. А как выбраться из него? Идти по звёздам, тонуть в трясине, протягивая руку вверх, в бесконечность, и цепляться за тонкий, но такой необходимый прутик, а выбравшись – лежать в мощных корнях дерева, благодарить богов за спасение, благодарить небо, себя и природу, которая завела тебя в топь и дала прутик… Испытания, они везде. Даже проснувшись, только открыв глаза, у тебя есть выбор. От него зависит день, от дня – неделя, от недели – месяц, год, жизнь, столетие! Тебя уже не будет, но секунда, в которую ты пробудился ото сна, решает судьбу мира. Все делают выбор, главное – не ошибиться, не решить, что небо всегда олицетворяет добро потому, что может плакать с тобой, светить ярким светом и порождать веру в свободу своим колоссальным простором. Ведь тёмный лес тоже добро, в нём жизни больше, в нём жителей больше, оно многих породило, и многих забрало. С неба на людей тоже обрушивалась смерть…

…Всё в мире относительно. Нет абсолютно плохого, как нет и абсолютно хорошего.

Эвион побежал за Хетом. Его другу почему-то одиноко, он злится. И нужно помочь. Ведь как раз об этом и его рассуждение – во всём есть и хорошее, и плохое. Что-то с Хетом стало не так и он обозлился… Лучше вернуть Хету его хорошее, чем бросить в плохом.

Нагнал его Эви сразу же: Хет сидел на скамейке у одного из домов. Эвион сел рядом, решая, как начать разговор.

– Надоело там гулять?

– Это не прогулка, это акт вежливости. – хмыкнул Хет, облокотившись на белую спинку деревянной скамейки и уставившись перед собой. – Латан как-никак за нашим в лес ходил.

– Да… – согласился Эвион, разглядывая дощатый забор на другом конце улицы. – Как тебе вампир?

– Дурным от него веет. Я не про его происхождение, просто какой-то он не такой.

– Он ведь не человек, он другой. Вот и веет.

– От Тео ведь не веет, а он тоже уже не человек. – Хет чуть призадумался, уставившись в землю под ногами. Коричневая мелкая пыль поменяла микро-ландшафт под лёгкой струёй ветра. – Ничего рядом с ним не чувствую, да и он сам бог знает, что ощущает.

– Как будто у церкви грохочет колокол, ты стоишь перед ней, но ничего не слышишь? – соорудил картинку в мыслях Эви.

Хет заинтересованно посмотрел на собеседника. Игра в ассоциации его привлекла.

– Да… – несколько удивлённо проговорил он. – Глухой звон колокола, могильные кресты, покойник… Только вампир уже мёртвый, а так лежит – словно жив и просто не двигается. Глаза холодные открыты, безвольные одежды развевает ветер, волосы – словно лёгкий пух взметываются в порыве вверх, а лицо не дрогнет, хоть ты его ножом коли.

«Ну ты выдал…» – подумал Эвион. Такие мысли про могилы, про тихую смерть его не пугали, наоборот интересовали. Ведь скоро граф опять явится за ним, не сам конечно… И тогда надо быть готовым ко всему. Знать, как отразить удар не только при помощи талисмана, но и самому. Не имеет значения, когда придёт граф. Одно важно: в одиночку больше нельзя. Будет как с Тео – бросили его, забыли, он исчез. А после встречи с графом Спеода Эвион может исчезнуть не на день, не на два – навечно. И чтобы этого не случилось, ему нужна поддержка.

– Хет, ты веришь в призраков?

– Кто знает. Увижу – поверю. Не увижу – не поверю. Ты это к чему?

– Да нет, я так – к слову о мертвецах.

«Сказать про Айолу? Он её всё равно не увидит, но хотя бы поймёт меня. Нам будет легче. Хет может во многом помочь… Мыслим мы, наверное, схоже…» – Эвион опять задумался. – «Он-то поможет, но жизнь у него взять за помощь нельзя. Граф не побрезгает, убьёт…»

– Может, проведаем Тео? – предложил Эвион, вставая со скамьи.

– Ты иди, я позже подойду. – кивнул Хет, рассматривая дом за забором.

«Ну, начало союза с Хетом положено!» – обрадованно отдалялся Эвион, с наслаждением вдыхая аромат свежести и теребя пальцами карман штанов.

Хет долго всматривался в окно, задёрнутое малиновыми шторами, то и дело развевающимися от динамичных действий внутри. С видом сосредоточенного на молитве священника Хет наблюдал за шторами. Они вскоре замерли. Дверей и сада Хет за забором не видел, зато отчётливо слышал, что говорили вышедшие из дома. Их было двое: голосистая женщина и охрипший мужчина. Она пыталась его успокоить, приговаривая «Найдём мы твоего брата! Отряд вернётся из леса и найдём». Он, в свою очередь, отвечал ей, окончательно срывая голос «Он там один! Мой единственный родной человек! Проклятый ваш лес! Я сам пойду его искать!» Калитка распахнулась, ударилась о забор и медленно поехала обратно к замку. Её оттолкнул высокий юноша в элегантном, но грязном костюме, с растрёпанными кудрями, не утратившими своего былого шарма. Аристократ выбежал на улицу, бросил яростный взгляд на Хета, и пошёл прочь от дома к прудам.

– Да погоди ты! – бежала за ним эффектная бабуля, громыхая сумочкой, обшитой розовенькими бусинками.