Объединенная нация. Феномен Белорусии

Также внутри страны должна была бы проводиться политика мобилизации всех ресурсов нации в интересах сохранения крупного экспортного производства: малая приватизация замедлена, внутренняя инфляция повышена, приватизация крупных предприятий – только под контролем государства, роль государства усилена в целях перераспределения всех имеющихся даже у самих крупных экспортеров ресурсов в интересах всего крупного производства.

Заинтересованность в высокой степени консолидации вокруг государства была естественной для крупных предприятий. Советский Союз рухнул, и иного способа сохранить себя в условиях постсоветского коллапса у этих заводов не было. Во многих регионах бывшего СССР крупные предприятия и связанные с ними группы хозяйственников, политиков, населения были социальной базой противников радикальных реформ, но именно в Беларуси им удалось победить. Крупные промышленные предприятия стали социально-экономической основой совершенно неожиданного для постсоветских реалий пути реформ. Предприятия по сути потеряли даже ту самостоятельность, которую имели во времена существования СССР и превратились в единый производственный комплекс, управляемый из республиканского центра.

Разумеется, защита интересов крупных производителей повлекла за собою усиление политической централизации в Беларуси. Политическая централизация, пока она обеспечивает устойчивость крупных заводов, не может не быть поддержана всеми социальными группами, связанными с крупными производствами. Однако обязательно надо иметь в виду, что поддержка сильной центральной власти социальными группами, связанными с крупным производством, не обусловлена какими-либо идеологическими соображениями. Поддержка рабочими крупных заводов сильного государства, местными органами власти, директоратом заводов, руководством отраслей обусловлена прежде всего прагматическими соображениями.

Отсюда изначально невысокое значение собственно идеологической борьбы в постсоветской Беларуси. Государство должно обеспечивать интересы крупного производства, но эти интересы не включают в себя духовных ценностей. Это обычные интересы предприятий, которые могут рухнуть. Промышленному комплексу Беларуси в принципе не очень важно, под какими лозунгами будут обеспечены его интересы. Идеология в данной ситуации была вторична, и стабильность власти вполне могла и может опираться в Беларуси на не слишком идеологизированную власть. Достаточно одного рационально понятого и рационально одобренного социальными группами, связанными с крупным производством, политического курса республиканского руководства, чтобы власть была устойчивой и стабильной.

Белорусская власть не нуждалась в «приводном ремне» сильной политической партии для того, чтобы иметь прочную поддержку на местах. Достаточно было набора административных мер, осуществляемых властью и понятных массам городского населения, близкого к крупным заводам, доверия к способности власти последовательно эти меры осуществлять.

Сверхиндустриализированная Восточная Беларусь просто экстраполировала на все государство ту систему власти, которая существует на крупном заводе в момент его кризиса. И эта система власти оказалась устойчивой в основном в силу сверхиндустриализации Беларуси, где оказалось невозможно выдвинуть никакую политику, противостоящую интересам крупного производства. В тех республиках бывшего СССР, где значение крупного производства было меньшим, реформирование пошло иным путем. Беларусь – это объяснимое исключение из правила.

Беларусь – это прежде всего собравшийся в кулак крупный промышленный комплекс, который сумел сплотиться с органами республиканской власти в единый иерархически выстроенный организм, вокруг которого мобилизовалось все общество.