Однако всякая мобилизационная система не может существовать постоянно. У белорусской мобилизации есть рациональное объяснение: крупная промышленность должна была пережить крах СССР и найти себя на рыночных пространствах, формирующихся на месте советской централизованной экономики. Белорусский путь не был путем противостояния рыночным реформам. Это был иной, исключительный путь, но объяснимый путь именно рыночных реформ. Просто к рынку адаптировались в Беларуси не через малые предприятия и шоковую терапию, а через адаптацию крупных заводов к реформируемым внешним рынкам. Если бы крупные заводы и действующая в их интересах Беларусь могли остановить рыночные реформы в бывшем СССР, они бы, разумеется, это сделали. Но политической мощи Беларуси изначально не было достаточно для того, чтобы реанимировать СССР, а потому и суть белорусского пути – не противостояние рыночным реформам, а специфичная форма адаптации к ним, особая исключительная форма реформирования.
Белорусский путь оказался успешным (см. табл. 14, 15, 16, 17). Промышленность РБ в 2004 году на 40 % превзошла уровень 1990 года.
В середине 1994 года большинство крупных заводов работало один – два – три дня в неделю, темпы падения промышленного производства составляли примерно по 10 % в год. Угроза потери крупного производства становилась очевидной обществу. Всплеск поддержки мобилизационной программы, предложенной А. Лукашенко, со стороны тех социальных структур, которые хотели сохранения заводов, кажется абсолютно объяснимым.
Часто мы можем встретить заявления, что А. Лукашенко опирался и опирается на деревню. Это не может быть верно, ибо основой экономики Беларуси являются именно крупные заводы, и только тот политик может быть в Беларуси успешен, кто отражает интересы крупного промышленного производства и непосредственно связанных с ним социальных групп. Акценты в идеологии в пользу крестьян, в имидже первого лица, в апелляции к крестьянской логике и мотивации электората связаны скорее с полит-технологическими соображениями. Они не должны затенять главного: политическая система Беларуси обслуживает в первую очередь интересы высококонцентрированного и высокотехнологичного крупного экспортного промышленного производства и горожан.
Сельское хозяйство
Советское наследство в сельском хозяйстве даже более парадоксально и неожиданно воздействует на Беларусь, чем советское наследство в промышленности.
К концу 80-х годов БССР обладала очень высокоразвитым по советским меркам сельским хозяйством. Уровень его развития в некоторых случаях приближался к уровню наиболее развитых стран мира (см. табл. 18, 19, 20, рис. 3).
Сельское хозяйство БССР отличали две принципиальные особенности: оно базировалось на грандиозной мелиоративной программе и в ряде регионов отличалось очень высокой степенью индустриализации.
На территории Беларуси выделяется обширный, очень своеобразный географический регион – Полесская низменность. Полесье тянется вдоль всей границы Беларуси и Украины, уходя на север и юг от нее примерно на 200 км. За пределами белорусско-украинской границы Полесье уходит на территории Польши и России, теряясь там в иных ландшафтах. Много сотен лет Полесье представляло собой сплошную болотистую полосу, фактически особую страну, прорезанную реками и насыщенную озерами. Население неравномерно заселяло Полесье, концентрируясь в больших деревнях с высокоразвитыми промыслами, немногочисленных небольших городах либо на своего рода островах между болотами, относительно небольших пространствах, пригодных для земледелия.
Два раза в год здесь происходили крупные наводнения, вызванные приходом воды, выпадавшей в верховьях крупных рек, впадающих в Припять или сразу в Днепр, в ходе весенних и осенних дождей севернее, а чаще южнее Полесья. Если посмотреть на карту Полесского воеводства Польши конца 30-х годов, то бросится в глаза неравномерность заселения Полесья. Не меньше половины населения этого обширного воеводства проживало в районе Бреста в радиусе 70 км от него, словно островитяне, окруженные тогда еще почти непроходимыми болотами и лесами.
Болотистая Полесская низменность составляет около 40 % территории Беларуси.