Объект 623

Выяснилось, что решение о передаче объекта российской стороне было принято отнюдь не гладко. Отдельные госслужащие сопротивлялись, как фашисты на последних этажах Рейхстага. Мотивация была явно надуманной: честь и гордость Украины, остановить проклятых москалей, и вообще, на подземном объекте нужно создать музей, посвященный ужасам холодной войны. В чем была их истинная мотивация и кто стоял за этими людьми, история умалчивает. Но решение прошло, и в короткий отрезок времени до появления «оккупантов» под горой Каурус стало происходить что-то странное. Местные жители доносили, что по поселку бродят подозрительные личности — молчаливые мужчины с цепкими взглядами и надменным отношением к окружающим. Косить под туристов им удавалось плохо. Одновременно под горой зафиксировали признаки жизнедеятельности — туда в ночное время проникали некие личности и что-то делали. Перетаскивали крупногабаритные предметы, что-то варили — причем орудовала, судя по всему, многочисленная компания. Чиновники из администрации автономной республики дружно уверяли, что ничего такого не происходит, а если кто и орудует на объекте, то обычные охотники за цветметом. То есть происходит дальнейшая «демилитаризация» объекта. Утверждение, что никакого цветмета на объекте не осталось, в расчет не принималось. Между делом шло активное запугивание. Средь белого дня в автомобильной аварии погиб заместитель председателя администрации — тот самый, что ратовал громче прочих за передачу объекта России. На аварию происшествие тянуло с натяжкой — потерпевший ехал на джипе по серпантину мимо Фороса, из ниоткуда возник раздолбанный «жигуленок», притер внедорожник к обрыву. У джипа как по заказу лопнуло колесо, и он покатился со стометровой высоты. «Жигуленок» останавливаться не стал. Лишнее подтверждение — возможно, и существуют чиновники, которые не продаются, но их всегда можно заказать. После этого происшествия в рядах чиновничьей братии воцарилось испуганное молчание. Такое ощущение, что на них давила влиятельная сила. Военнослужащие, охраняющие объект, тоже не замечали «на посту и вблизи поста» чего-то странного. Вероятно, получили соответствующий приказ. Занервничали российские спецслужбы. Что происходит? Какой сюрприз готовится к первому ноября? Специально из Москвы прибыла группа аквалангистов из числа спецназа ФСБ и в обстановке строгой секретности отправилась на базу. Приходилось вести себя скрытно — до первого ноября российские официальные лица не имели права появляться на объекте (решили не злить официальный Киев). Неизвестно, проникли ли аквалангисты на объект, но группа на связь не выходила. Она пропала! Жаловаться некому — официально россиян там не было. На следующий день сменился украинский караул, стерегущий выходы с объекта. Предыдущие уехали, заступили новые. И уже к вечеру следующего дня караул перестал выходить на связь! И эти пропали! Видимо, оказались менее сговорчивыми… И снова украинская сторона отказывалась от комментариев, делая вид, что ничего не происходит. Чиновники молчали или блеяли какую-то чушь. Создавалось впечатление, что кому-то нужно протянуть день, от силы два, пока на объекте не закончат что-то важное. И этот кто-то жестко прессует государственных служащих, имеющих касательство к объекту. Не лезть и не пускать посторонних, пока не будет особого распоряжения!

Тут уж российские спецслужбы окончательно разнервничались и вспомнили про боевых пловцов, которые для того и призваны — достать объекты противника, подобраться к которым иначе как под водой невозможно. Залихорадило разведотдел, возбудился капитан первого ранга Григорий Ильич Бекшанский — непосредственный начальник и чуткий наставник Глеба Дымова, уже предвкушающий выход на пенсию в следующем году. Практически не запрягали — с момента пропажи аквалангистов прошло полтора дня, с исчезновения караула — менее суток. Сегодня утром Глеба подняли с постели в шесть утра. Пулей — под ясные очи бессменного командира и вечного источника раздражения.

— Сколько можно спать, товарищ майор? — насупил командирский лик Григорий Ильич. — Пока ты спишь, между прочим…

— Я что-то пропустил? — не подумав, спросил Глеб. — Пока я спал, Великая Китайская стена соединилась с Кремлевской, и мы ожидаем нового командующего флотом?

Бекшанский чуть не поперхнулся и сделал вид, что шутка ему не понравилась.

— Куда на этот раз, Григорий Ильич? — обреченно вымолвил Глеб. — Чили, Уругвай, Восточный Тимор? Давненько мы что-то не были в Гренландии…

— Очень далеко, Глеб, — тряхнул сединами «самый человекообразный начальник». — Ровно двадцать два километра от того места, где мы с тобой сейчас находимся. Южный берег Крыма. Бывший «Объект 623 ГТУ». Бери двоих — самых надежных и проверенных, и через час снова ко мне. Надеюсь, за этот час ты не успеешь, как профессор Плейшнер, принять яд и выброситься из окна.

— Никогда не понимал, Григорий Ильич, — пожал плечами Дымов, — зачем профессор Плейшнер принял яд?

— В смысле? — не понял Бекшанский.