Объект насилия

Беспомощный и жалкий, я валялся, прижавшись щекой к линолеуму, кусал губы и фиксировал, как по всему телу от отбитых почек волнами разливается боль. Мне уже было безразлично, что сейчас за моими героическими мучениями наблюдают тысячи людей, меня больше не грела мысль о том, какие вытянутые хари будут у этих лбов в камуфляже, когда они узнают, что весь их беспредел транслируется в прямом эфире. Мне вообще уже все было до фонаря.

Потерять бы сознание!

Скорее бы сдохнуть!

Рядом со мной что-то громко обсуждали, о чем-то спорили, но я никак не мог отвлечься от боли и попробовать разобрать, о чем идет речь. Наверное, решалась наша участь: замочить нас с Антоном прямо здесь или сначала вывезти за город?

Вывезти не получится: не позволят. Кафе надежно блокировано людьми из Организации.

А вот замочить вполне могут успеть.

«Дерьмо! – сумел мысленно выругаться я. – Где эти долбаные „организаторы“, которые должны прийти нам на помощь?!! Кто-то из них – самый главный – сейчас наблюдает по НРТ за тем, что творится в кафе. Он-то и должен в тот самый момент, когда нам совсем станет туго, дать команду на наше спасение. Так какого же дьявола эта гадина медлит?!! Или считает, что мы можем вытерпеть и не такое? Т-твою мать! Лично я не могу!!!»

– Па-а-адъем! – Меня почти что любя ткнули носком берца в живот, а потом, словно вонючего бомжа, о которого нет никакого желания марать руки, попытались ногой перевернуть на спину. – Покажи личико, Гюльчатай! Подъем, блядь, тебе сказано!!!

«Интересно, успели ребята затереть эту „блядь“?» – автоматически подумал я. И даже не попытался подняться.

И помыслить о том, как я это сделаю, было страшно!

Впрочем, мне помогли. Не особо церемонясь, подцепили за шкирку и дернули вверх.

Отлетели пуговицы. Распахнулся пиджак.

И вот тут-то и началось самое интересное.

К счастью, кобуры с пистолетом на мне в этот раз не было: впервые за последние дни я оставил его на работе. Зато менты узрели нечто не менее подозрительное – «Packet Video» и GPRS-передатчик, закрепленные у меня на брючном ремне.

Выпучили буркала.

От удивления отвесили челюсти.

– Это что? – спросил, ткнув пальцем мне в пояс молодой парень в потертых джинсах и белой рубашке. Единственный из этой банды, кто был без камуфляжа и маски. И даже без бронежилета!

«Отчаянный, черт! Долго не проживет!» – сумел с иронией отметить я и с преогромным трудом выдавил:

– Пояс шахида. Сейчас взорву всех к долбаной матери! Мне не поверили. Парень в белой рубашке ничтоже сумняшеся протянул лапу и цапнул коробочку «Packet Video», сорвал ее с ремня. Порвался тоненький кабель, ведущий к камере, скрытой в заколке для галстука.

«В монтажке сейчас погас один из мониторов, – представил я. – Ничего. Остаются еще три». И, вновь вспомнив о том, что сейчас меня показывают в режиме он-лайн, набрался смелости прошипеть:

– Ублюдок вонючий!

Получилось эффектно – совсем как в фильме про партизан и гестапо. Особенно после того, как придурок в белой рубашке, еще не сообразивший, что к чему, перевел взгляд с «Packet Video», который крутил в руке, на меня, безразлично сказал:

– Заткнись, – и ладонью хлестко вмазал мне по носу. – За ублюдка… Так ты объяснишь, что это за хрень? Или добавить?

Добавлять уже было некуда. Во всяком случае, что касается носа. Он был готов. Я почувствовал, как вперемешку с соплями из него хлынула кровь.

А из глаз – слезы.

Было не так уж и больно (ничто после ударов по почкам). И как же приятно… думать о том, что легавый (если этот мерзавец в рубашке и джинсах, и правда, легавый) избивает ни в чем не повинного, примерного и законопослушного налогоплательщика, к тому же скованного наручниками. И даже не представляет, сколько тысяч свидетелей сейчас наблюдают за этой позорной сценой.

«Второй Благовещенск, блин! – злорадно подумал я. – Если этот щенок, действительно, из милиции, мой расквашенный шнобель выйдет ему боком».

– Итак, землячок, последний раз спрашиваю: что это за хрень? Хочешь добавки?

Я уже было собирался достойно ответить. И заработать добавки. Но меня на мгновение опередил Антон:

– Дегенераты! Вам крышка!

И только тут я, проморгавшись, увидел его. Всего в нескольких шагах от меня он полусидел на столе и оч-ч-чень недобро улыбался разбитыми в мясо губами. Руки так же, как у меня, были скованы за спиной. Из носа так же, как у меня, текла кровь. Сегодняшние менты, в отличие от ментов обычных, совсем не заботились о том, чтобы не оставлять следов.

Или все-таки не менты?

– Что ты сказал? – повернулся к Антону парень в белой рубашке. Складывалось впечатление, что, несмотря на почти тинейджерский облик, он здесь за главного.

– Я сказал, что вам крышка, придурки! То, что ты сейчас держишь, – это деталь скрытой камеры. Еще одна камера на мне. Так же несколько спрятано внутри помещения. А все, что здесь происходит, транслируется в прямом эфире в реалити-шоу «Подстава». Слышали о таком?