Объект номер 13

— Интересный вопрос, — сказал он. — На него весьма тяжело дать однозначный ответ. Тем не менее, опираясь на вашу терминологию, мы скорее синтетики. У нас нет биологических или генетических родителей… Есть прототипы — около пяти десятков, если не больше. Не всегда люди. Разные существа, у которых взяты фрагменты ДНК. Но многое в нас при этом создано вручную, без образа и подобия. В нас встроены некоторые механизмы, преимущественно из биотехнологий; так, например, в крови каждого из нас гуляют неактивные бактерии, которые уничтожают тело после смерти, разрушают ДНК так, чтобы враг не смог его повторить. То же самое, кстати, касается и взятых образцов. Полагаю, только потому мой брат ещё жив.

Дела.

— Не думала, что такие технологии уже доступны. То и дело говорят о попытке создать синтетиков, но настолько удачные… Получается, технология разработана? Но как тогда вышло, что вас сделали только тринадцать? Можно было бы наклепать армию ребят вроде вас. В чём проблема?

— Катерина, Катерина… — Деймос покачал головой. — Твоя наивность типичного жителя Земного Союза потрясающе мила. Разумеется, мы — далеко не первые! Проект наш был суперсекретными, он потребовал огромных затрат. И изначально нас, думаю, было не меньше нескольких тысяч.

— Подожди. А остальные?..

— Некоторых списали на стадии эмбриона. У других проявились непредвиденные мутации в младенческом возрасте. Биологическом, разумеется. Мы росли в специальном субстрате, из которого вышли примерно двенадцати-тринадцатилетними. На этом этапе списали очень многих: как только мы вышли из субстрата, проявились дефекты разного рода, преимущественно неврологические. Такие, разумеется, сразу шли на списание. Некоторые просто не справлялись: проявляли слишком много поведенческих девиаций, пытались сбежать, напасть на кураторов, проявляли сексуальное поведение без команды… Ну, и прочие варианты отклонений. Их проводили через жёсткий инструктаж и по результатам либо отправляли на переработку, либо списывали. В итоге, к тому моменту, как началась отладка серии, нас осталось не больше ста…

Так. Понятно. Тут притормозим.

— Слушай, — сказала я. — Ты всё равно меня чем-то накачаешь, если захочешь. Будь добр, очисть воздух и предложи мне выпить. Пожалуйста. Ты всё равно уже всё знаешь, и всё такое. Мне правда надо.

Он прищурился:

— Ну, если ты так мило просишь… — он махнул рукой, и климат-системы загудели, прогоняя кислород. — Чай?

— Лучше чего-то алкогольного.

Он покачал головой.

— Алкоголь на самом деле не помогает справиться со стрессом, знаешь? Это популярный миф.

— Знаю, — огрызнулась я. — Уж извини, это был длинный день.

— Воля твоя. Что ты предпочитаешь? У меня есть очень хороший саке.

— Давай.

Я без особенного страха проглотила содержимое маленькой чашечки, чувствуя, как по телу растекается тепло.

— Слушай, — сказала я. — То, что ты рассказываешь… Неужели у вас нет вообще никаких ограничений на этот счёт? Правил обращения с живыми разумными существами? Я всё понимаю насчёт свободы науки, но это… Это перебор. Это не то что, чтоб его, неэтично. Слово “этика” тут и рядом не пробегало!

— Милая наивность… — Деймос с улыбкой покачал головой. — Ну какая этика? Мы ведь даже не клоны. У нас нет родителей или доноров, которые могли бы пожаловаться на ненадлежащее обращение с их генным материалом; мы не значимся в гражданских базах. Так что для законов Коалиции мы невидимы. Или были невидимы на тот момент. Это как с клонами не-граждан: активы, ничего больше.

Я медленно покачала головой:

— Знаешь, на фоне этого начинаешь верить всяким фрикам-старообрядцам, орущим на каждом углу о возвращении к древним истокам.

— Это тоже крайность, — пожал плечами Деймос. — Без современных биотехнологий мы всё ещё страдали бы от генетических болезней и бесплодия, вынашивали детей исключительно в утробе и умирали в девяносто. А то и в шестьдесят. Но всегда есть другая сторона медали, верно? Будем же откровенны: мы живём с тобой в эпоху эффективности. Которая, как правило, разговаривает на языке статистики и цифр. Эффективность и человеколюбие редко сочетаются друг с другом; они банально изъясняются на разных языках.

— Мы выросли в разных условиях, Деймос, — заметила я. — В Земном Союзе к этому относятся иначе.

— Правда? — насмешливо улыбнулся он. — И зачем же им тогда мой брат? Да ещё и живым. Не задавалась этим вопросом?

Вот прямо сейчас задалась. И чтоб я сдохла, если мне нравится ответ.

— Они хотят наклепать таких же, как вы, — хотела бы я ошибаться, ага.

— Конечно, — улыбнулся ари Деймос мило. — Тут видишь ли, как интересно получается. В своё время инициативу “Богов новой эры” основал диро Эласто, прошлый канцлер. Под целым рядом благовидных предлогов: защита граждан от инопланетного вторжения, галактическая безопасность, поддержание национального духа альдо (куда же в таких делах без национального духа, верно?). Не думаю, что есть нужда объяснять дальше. Стоит добавить только, что на тот момент диро Эласто не был канцлером; он занимал относительно — по меркам Коалиции — скромную должность в министерстве обороны.