Объемный взрыв

…Слишком скоро все закончилось. Вряд ли полковник Нарданд рассчитывал, что огневой мощи его крохотного отряда сумасбродов достанет более, чем на час-полтора активного противостояния хорошо вооруженным и специально подготовленным для боевых действий в городских теснинах карателям. Даже с учетом фактора неожиданности и бонуса за наглость. И все же была надежда продержаться до наступления сумерек. В промышленной зоне, в тяжелом ядовитом мареве, сумерки начинаются раньше, чем повсеместно; собственно, здесь они никогда толком и не прекращаются. Военспец Кырханг был почти целиком уверен в том, что он и Дези остались без прикрытия. Он сканировал окружающий информационный фон, с трудом выделяя осмысленные сигналы из плотной волны помех, и точно знал, что полковника Нарданда и штаб-сержанта Омнунгора уже нет, имел некоторые сомнения насчет капитана Лгоумаа и не располагал точными сведениями о судьбе мастер-сержанта Сэтьятунда. Самое отвратительное заключалось в том, что он не знал, как поступать дальше. Не то дожидаться ночи и прорываться в кромешной тьме к космопорту. Не то затаиться и ждать, пока о них забудут хоманнары и вспомнят организаторы операции «Марсианка». Неплохо также подняться в полный рост и переть на врага, выкрикивая оскорбления и не обращая внимания на встречный огонь, с тем чтобы умереть, как подобает настоящему эхайну… Проблема таилась в том, что Дези не была эхайном, ей незачем было умирать. Все складывалось самым отвратительным образом. Кырханг пытался связаться с бортом «Агармагга» – безуспешно, сигнал растворялся в помехах, как сахар в кипятке. А может быть, его умело глушили, почему бы и нет… Очень кстати им подвернулся неглубокий, но вполне укромный технический подвал, едва различимый среди нагромождения грубых бетонных плит, что составляли одну из стен некого зловещего производственного здания. Вход в него был забран ржавой решеткой, которую Кырханг попросту высадил ногой; за решеткой обнаружилась обитая металлом дверь с цифровыми запорами, которая без большой охоты, но все же открылась в ответ на брутфорсную кодовую атаку с одного из браслетов на запястье военспеца. Подопнув обломок кирпича, Кырханг оставил дверь приоткрытой – на случай экстренной ретирады… Внутри было пусто, сыро, воняло тухлятиной и горелой нефтью, с потолка капало, в углу навален был какой-то трухлявый хлам, а за стеной тяжко и размеренно ухало. Узкое вентиляционное отверстие под самыми сводами подвала оказалось как нельзя кстати: из него просматривалась значительная часть пространства, отделявшего беглецов от спасительных плит посадочного поля космопорта. Вначале ничего любопытного там не творилось, хотя сканеры сообщали о упорядоченных перемещениях хоманнаров над крышами зданий. Дети Печали прочесывали местность, пытаясь с воздуха засечь тех, кто ускользнул от их внимания. Иногда удавалось перехватить обрывки их переговоров на жаргоне, лишь отдаленно напоминавшем публичный эхрэ, и потому понятном с пятого на десятое. Дети Печали переругивались по поводу неоправданно больших потерь личного состава, но при этом безусловно отказывались от подкрепления. Мелькали какие-то невнятные ссылки на воинскую честь, а также утверждалось, что противник обескровлен и ждет не дождется, когда его выследят и добьют, как подраненного зверя… Кырханг приник к щели, делая вид, что крайне озабочен тем, что происходит снаружи. Ничего там не происходило, ровным счетом ничего. Ему было стыдно оборачиваться и встречаться с зелеными очами женщины, которую должен был защитить и не представлял, как это сделать. Все едино эта его уловка не помогала. Он спиной, прямо между лопаток, чувствовал ее наивный, беззащитный, нездешний взгляд. Между тем на площади наметились перемены. На свободный от дымящихся обломков пятачок опустилась грузовая платформа и раскрылась, как переспелый стручок, но никто из нее не появился. Зато со всех сторон, бесшумные и невесомые, словно неприкаянные души, слетелись хоманнары. Их оставалось слишком много, не менее дюжины. Кырханг все еще мог вывести из строя системы ориентации платформы, мог оглушить волной помех самих хоманнаров… при известном везении мог даже подстрелить из разрядника одного или двоих, вряд ли убить – в лучшем случае на время вывести из строя или хотя бы рассмешить… Далее подобных мелких пакостей его боевые достоинства не простирались. Поэтому он вынужден был оставаться возле Дези – хотя бы затем, чтобы в самый последний момент исполнить свои обязательства и стать последним рубежом обороны. Хоманнары, двигаясь плавно и неспешно, будто отправляя некий ритуал, с заметными деликатностями поместили в платформу большие черные мешки. Сколько их было, Кырханг сосчитать так и не сумел. Много – капитан со своими отщепенцами расстарался. Хотя большого значения это не имело… Платформа закрылась и прянула отвесно в набрякшие темнотой небеса. «Что происходит?» – спросила Дези спокойным голосом. «Мы все еще в опасности, – ответил военспец с деланным безразличием. – Хоманнары совещаются на площади». – «Сколько их?» – «Много, сударыня». – «Сколько?» – повторила она упрямо. «Десять или двенадцать. Это важно?» – «Не очень». – «Скоро стемнеет, и мы выберемся».