Оберег

Молчан ему не ответил, только облизнул пересохшие губы и перехватил посох поудобнее. Топот приближался. Девки, тоже чуя недоброе, зашептались, загудели, как потревоженный улей - еще чуть-чуть, и резанет по ушам дикий визг. Из темноты вынырнул всадник на огромном коне. Девки, как по команде, хором завизжали. Испуганный конь встал на дыбы, наездник не удержался и вылетел из седла. Рыбий Сын тут же подскочил к нему, приставил меч к горлу. На всякий случай спросил по-русски:

- Кто таков?

Упавший посмотрел на него широко раскрытыми глазами.

- Ну вы даете, ребята! Вы что, Соловья-разбойника тут выгуливаете?

- Кто ты такой? - настойчиво повторил Рыбий Сын. Глаза его сузились, не предвещая одинокому ночному путнику ничего хорошего.

- Мне ни к чему скрывать свое имя. Я - воин на службе русского князя Владимира, по имени Лешак, по прозванию Поповский сын.

- Лешак? Молчан, иди сюда. Ты на Руси недавно был, лучше меня знаешь тамошних воинов. Этот человек может быть богатырем по имени Лешак? С виду я и то кажусь покрепче.

- Да, это, скорее всего, именно он, у него... - начал Молчан, но Рыбий Сын жестом прервал его.

- Тогда скажи мне, Лешак... - и тут лежащий вскочил, меч Рыбьего Сына полетел в сторону, а легкая с виду сабелька Лешака замерла в вершке от шеи словенина.

- Советую не делать лишних движений. - предостерег Лешак. - А теперь вы мне скажите, кто вы такие, и что позабыли в такой глухомани? Если поединщики, силой бахвалящиеся, то я к вашим услугам.

- Будь нашим гостем, Лешак. - медленно проговорил словенин, не отрывая взгляд от сабли богатыря. - Незачем нам силами мериться, глядишь, еще повоюем под одним прапором. Я - Рыбий Сын. Это - волхв Молчан.

- Суровые вы ребята, как я погляжу! - сказал Лешак, убирая саблю в ножны. - Молчан, ты, взаправду что ли, наш? Хотя, имя вроде как нашенское...

- Да, из ильменских словен я. - Молчан подошел поближе.

- А ты, Рыбий Сын, - ну и имечко! - откуда будешь? Из местных, то есть, из печенегов?

- Нет, я тоже из ильменских. Обгорел давеча, потому так и выгляжу. - о своем печенежском прошлом Рыбий Сын счел разумным пока промолчать. - А когда-то меня звали Жданом. Но с тех пор минуло немало лет, и я давно свыкся с прозвищем.

- Добро, славяне. Ладно, с вами все понятно. А вот кто так громко визжал? Соловья, вроде бы, Илья давно уже отловил. Разве что, детки соловьиные шалят?

- Нет, - махнул рукой Рыбий Сын. - Это девки.

- Какие девки? - вылупил глаза Лешак.

- А всякие. - пожал плечами волхв.- Четыре дюжины девок из сгоревшего дворца колдуна Черноморда. Мы их теперь по домам разводим.

- Значит, Руслан все же добрался до колдуна. - кивнул Лешак. - Добро, я в него верил. А где он сам? Погиб?

- Нет, он во дворце остался, Черноморда ждать.

- Ничего не понимаю... Ладно, давайте по порядку. Кто спалил дворец?

- Черноморд.

- Зачем?!

- Печенегов громил.

- Разгромил?

- Напрочь.

- Понятно. А потом?

- Потом Черноморд куда-то пропал, а мы с Русланом как раз пришли. - вновь вступил в беседу Молчан. - Нашли в кустах раненого Рыбьего Сына, ну, я его выходил. Потом Руслан послал нас провожать девок по домам, а сам остался колдуна ждать.

- Вот теперь все совсем понятно.

- А ты, Лешак, как ты-то здесь очутился? Самое ж время на заставе силушку казать да с недругами сражаться!

- Да скучно там одному! Я седмицу постоял - тишина. Илья прихворнул что-то, да затосковал. Так что он то гуляет по корчмам, тоску свою лечит; то волхвы со знахарями его от всякой хвори травами пользуют. Или наоборот волхвы от тоски, а вино от хвори, это уж ему виднее, что чем лечат. Киевские корчмари скинулись и десять гривен волхвам дали, лишь бы Илья поскорее поправился да из города уехал... Добрыню князь послом в Царьград заслал, опять грекам головы морочить. Все никак не успокоится, царевну свою выцарапать хочет... Во как. Один я здоровый, для посольства не сильно пригодный по причине природной болтливости и исключительной честности, но храбрый, сильный, весьма мужественный и очень скромный. Так чего мне зря штаны протирать за княжьим столом? Сначала хотел было Гуннарку-вора ловить, да за него ночная дружина, вроде, плотно взялась, мне там делать неча. Ну, я в чисто поле, по привычке. А в чистом поле скучно. Никто из чужаков своей силой бахвалиться так и не приехал; Извек вот, разве что, мимо по своим делам проезжал; да зачем с хорошим-то человеком драться? Тогда поехал сам подвигов искать. Кроме вашей веселой ватаги пока никого не встретил. И давно вы этак путешествуете?

- Да с месяц почти.