Оберег

Полная темнота, чернее которой быть ничего не может, почему-то все кружилась перед глазами. Пели странные птицы, голоса их были незнакомы. Им помогал хор не по-земному красивых голосов. Пение зачаровывало, завораживало, дарило ни с чем не сравнимый покой и блаженство, хотя слов было не разобрать. "Наверное, это боги так поют." - подумала Мила, ныряя в круговорот этой поющей темноты. В тот же миг чья-то сильная рука схватила ее, потянула наверх, прочь от темноты и голосов. Послышались новые звуки, вскоре Мила поняла, что обладатель этой руки звал ее по имени. "Оставьте меня... здесь так хорошо, так спокойно..." - хотела сказать она... и открыла глаза. Над ней нависало страшное лицо: огромные глаза, перебитый нос, окровавленный рот... Собственно, все лицо страшного существа было покрыто запекшейся коркой крови, длинные волосы, также густо пропитавшиеся кровью и грязью, сбились в колтун. Но ощущения опасности почему-то от страшилища не исходило.

- Мила, Мила, очнись! Вернись ко мне, прошу тебя! Очнись, Мила! - звал Руслан свою возлюбленную. Наконец, она глубоко вздохнула и открыла глаза. Ну, хвала богам, жива! - с облегчением вымолвил Руслан.

- Ру... Руслан? - неуверенно прошептала она. - Это ты?

- Я, я это, маленькая. Успокойся, мы живы, остальное - дело наживное...

- Что с тобой?

- Да, было дело, подрался малость. Да ты разве не помнишь?

- Я... О, да, вспомнила... Я разговаривала с отцом, потом вдруг вспышка и я здесь, а ты привязан к столбу. Я захотела тебе помочь, взяла какой-то нож... Потом не помню.

- А потом... Потом и не было ничего. Ударили тебя, лебедушка моя, а я вырвался и немножко им отомстил. Ну, и сам малость порезался...

- Небось, эту твою "малость" опять две седмицы врачевать придется? - к Миле начала возвращаться ее обычная бодрость, и в синих глазах засверкали озорные искорки.

- Нет, что ты. Перевяжу - и дальше в путь.

- А ... А как же я?

- Вот и я голову опять ломаю, что с тобой делать, горе ты мое ненаглядное. С собой не возьму, и не уговаривай. Я один раз с Черномордом уже схлестнулся, так что тобой рисковать ни за какие коврижки не стану. Надо бы тебя домой отправить...

- Руслан, а правда, что Черноморд зачаровал свою голову, и теперь, как только ты ему ее срубишь, у него тот же час новая отрастает?

Богатырь посмотрел на княжну с немалым удивлением.

- Кто тебе такое сказал?

- Да в Киеве скоморох один...

- Такой невысокий ростом, кудрявый да конопатый?

- Ну да...

- Это Вьюн, мы с ним вместе у бабы-яги гостили. Не слушай ты его, он хоть и много чего про меня ведает, да для красного словца в дюжину раз больше придумывает. Не было такого.

- А что было?

- Ну, сошелся я с ним один на один, ударить его толком не успел, как толкнул он меня, а я упал неудачно, оберег свой зацепил. Ну, тот рожок, что за тридевять земель зашвырнуть могет.

- И..?

- Ну и очутился опять во дворе перед бабкиной избушкой. Теперь обратно в Таврику пробираюсь.

Тем временем жители веси выбрались из домов, посчитали свои потери. Шестерых убили ночные "гости", да одна девка с перепугу лишилась дара речи. К Руслану подошел невысокий плечистый мужик с серым от сдерживаемой ярости лицом. В бороде его серебрилась уже седина, но выглядел он еще крепким. Огромные кулаки сжимались и разжимались.

- Исполать тебе, добрый молодец. - пробурчал он. - Спасибо. Если б не ты, эти собаки половину веси вырезали бы.

- А что мне оставалось делать? - ухмыльнулся витязь. - Князь Владимир взял эти земли под свою защиту, а я ему служу верой и правдой. И потому обязан защищать вас. И потом - напасть в ночи, на спящих - это хуже, чем в спину ударить! Не по-мужски это. И не по-людски.

- Я - Вакула, войт здешний. А тебя как звать-величать?

- Руслан.

- Добро пожаловать, Руслан-воин, хоть и в скорбный для нас час пришел ты. Чем можем помочь тебе и подруге твоей?

- Да ничем особенным - пожал плечами богатырь. - Умыться бы нам, перекусить, да заночевать - все же ночь на дворе давно...

- Добро. Сейчас все будет. - войт коротко поклонился и ушел.

Руслан обернулся к Миле.

- Ты как, встать сможешь?

- Сейчас попробую. Ох. Вообще, нормально, получается. Только голова сильно кружится.

- Обопрись на меня. Вот так, добро.

- А где твой конь. Руслан? Или ты сюда пешком пришел?

- А действительно, где мой конь? Где он был, пока хозяин в поте лица... Руслан пытался изображать возмущение, потом не выдержал, махнул рукой, рассмеялся и заорал так громко, что Мила, морщась, закрыла ладошками уши:

- Шмель! Шме-ель! Ты где?

- Я здесь, хозяин! - раздалось ржание из-за ближайшей избы.

- Иди сюда, драка уже кончилась!

- Не могу, хозяин! Я тут немного занят!

- И чем же таким неотложным занят мой боевой друг? Жрешь, небось, опять?

- Обижаешь, хозяин! Я тут разбойника поймал!

- Да ну?! Эй, Вакула! Мой конь тут одного живьем, говорит, взял!

Поляне набежали сразу, обступили Шмеля. Руслан с Милой и войт Вакула подошли одновременно, протолкались к коню. Тот, и впрямь, правым копытом удерживал в лежачем положении невзрачного мужичонку. Разбойник хрипел и пытался вырваться, но Шмель лишь сильнее давил ему на грудь.