Оберег для царевича (СИ)

Когда дед подошёл поближе, Олеся увидела, что в его старческих глазах плескался ужас. Он открывал и закрывал рот, как будто собираясь что-то сказать, но не решался. Наконец он смог подобрать слова.

— А что это вы не спите? — преувеличенно весёлым голосом спросил он.

Олесе стало страшно. Она расширившимися глазами смотрела на своего любимого, пытаясь понять, чем он недоволен, почему глаза его, обычно с нежностью глядящие на неё, сейчас похожи на ледяные озера. Девушка понятия не имела, в чём она провинилась перед ним.

— Идём! — бросил парень, хватая Олесю за руку.

Та молча подчинилась. Они не успели сделать и шагу, как дорогу им преградил Ермолай.

— Стой Бориславушка, — мягко, но настойчиво сказал дед. — Ты мне обещай, что ляжешь спать спокойно, а то я не пущу вас. Да что там! Пойду-ка я к вам под дверью сторожить! А то как бы чего не вышло.

Неожиданно Борислав рассмеялся. Лицо его смягчилось, а ухмылка пропала.

— Да не бойся ты! — сказал он деду. Ничего плохого я не задумал. И с отцом меня не равняй. Его ошибки я повторять не собираюсь.

— Ну и хорошо, — со вздохом облегчения сказал Ермолай. — Но я на всякий случай покараулю. Покараулю непременно.

Видно было, что его не обманула весёлость хозяина.

— Ты нам не мешай! Придумал тоже! Наше дело молодое, сам знаешь. Ни к чему нам такой соглядатай! — ещё больше развеселился парень.

— Ничего, ничего. Вы идите, спать спокойно ложитесь, — говорил старик, ковыляя вверх по лестнице.

Он и правда собирался дежурить возле комнаты. Борислав не стал больше спорить.

— Хочешь сидеть под дверью всю ночь — твоё право. На рассвете нас разбуди тогда, поедем во дворец, к царю на смотрины, — сказал он.

Борислав пошёл к лестнице, таща за собой Олесю. Свечку, которую зажгла на кухне девушка, он прихватил с собой. Ермолай кивал и улыбался, но упорно шёл следом.

У Олеси немного отлегло на сердце. Она всё ещё волновалась, но леденящий душу страх отступил. Все вместе они поднялись по лестнице, а парень и девушка вошли в спальню.

Олеся начала снимать платье. Борислав внимательно следил за ней, сидя на кровати. Лицо его выглядело спокойным, но глаза выдавали смятение и боль.

Девушка внимательно посмотрела на него и опустилась рядом с ним на колени, обняв ноги парня руками, совсем как он накануне.

Она заглядывала в его глаза снизу вверх и, схватив его ладони руками, принялась целовать их. Олеся готова была на всё, лишь бы стереть это непонятно откуда взявшееся выражение боли с его лица.

Борислав потянул Олесю вверх, усаживая к себе на колени. Теперь, когда их лица были на одном уровне, она ещё яснее могла разглядеть подозрительный блеск в его глазах.

— В чём дело, милый? — спросила она.

Борислав прижал её к себе, не давая смотреть в глаза. Олеся не сопротивлялась и, опустив голову, спрятала лицо у него на груди.

— Ты правда говорила с берегинями? — спросил он.

— А с кем ещё? Разве кто-то другой мог появиться в этом пустынном краю? До ближайшей деревни ехать и ехать, — ответила девушка.

— Хорошо, — без каких-либо эмоций сказал Борислав.

— Что случилось? Почему тебя это так взволновало? — не унималась она.

Борислав вздохнул. Он поднял руку и потёр переносицу. Лицо его выражало полную беспомощность и растерянность.

— Мой батюшка говорил мне не один раз: «жениться женись, но только не люби». И не случайно.

— Почему? — прошептала девушка.

— Потому что от большой любви можно наворотить таких дел, что сам не рад будешь.

Олеся подняла глаза. Она увидела, что Борислав задумчиво смотрит перед собой, как будто вспоминая подробности того, что услышал когда-то от отца.

— Ты ведь слышала, наверное, что царь мне не отец? А родила меня мать совсем от другого?

— Слышала…

— Знаешь, что мой родной батюшка всегда считал самой большой ценностью? Живую человеческую душу. Ведь у него самого её никогда не было. Он всячески пытался внушить мне, что потерять душу — самое страшное, что может со мной случиться. Ты знаешь, как можно потерять душу? — обернулся он к Олесе.

Та кивнула:

— Стать убийцей.

— Вот именно. А мой род издавна славится гневливостью и ревнивостью. Вот скажи, что может сделать рассерженный домовой?

— Задушить, — прошептала Олеся.

Борислав сокрушённо покачал головой.

— Именно. Мой отец приревновал мать. Она начала ходить в лес, подолгу гулять там одна. И однажды батюшка застал её в объятиях молодого крестьянина. Он задушил её в ту же ночь.

Олеся обняла молодого человека руками за шею и со всей свойственной ей страстью принялась целовать его щеки и губы. Она понимала, что должна была испугаться, но вместо этого была на седьмом небе от счастья. Ведь растерянность Борислава, его испуг, могли означать только одно — он любил её.

Неожиданно для себя она радостно засмеялась и ещё сильнее прижалась к Бориславу.

— Что-то я не разделяю твоего веселья! — недовольно пробурчал он. — Когда я проснулся и увидел, что тебя нет в постели, мне в голову пришли очень нехорошие мысли. Ревность и подозрения не давали мне дышать. Сердце просто разрывалось на куски. Если бы я действительно застал тебя с другим, я убил бы вас обоих в ту же секунду.