Оберег от испанской страсти

— Один я сижу у компа, — протянул Димон, — Елизавета в Васюкине, Федор отправился к Пшенкиной, а! Михаила тоже нет! Может, тебе лучше поехать… э… куда-нибудь, чтобы вечером быть неотразимой на юбилее, о котором нельзя громко говорить?

— Зачем? — спросила я. — Отправлюсь в ресторан прямо из кабинета, платье-туфли в машине едут, утром их прихватила.

— И в салон не зарулишь? — удивился Коробков. — Макияж, прическа, цветы в локонах, стразы, приклеенные к челке. Лапуля уже давно красоту наводит, маникюр-педикюр, укладка, эпиляция…

— Цветы в локонах — не мой стиль, — между прочим, уже въезжаю на служебную парковку.

Прежде чем войти в свой кабинет, я поднялась к мужу и нашла его в окружении разнокалиберных пакетов и большого количества букетов.

— Откуда они узнали, что у меня юбилей? — жалобно спросил супруг. — С утра веники тащат! Чувствую себя кинозвездой! Разве мужчин принято клумбами одаривать?

— Расслабься, народ хочет продемонстрировать тебе свою любовь, — улыбнулась я, — потерпи, через неделю ажиотаж закончится.

— Семь дней?! — испугался Иван. — Почему так долго?

— Не знаю, — ответила я, — но, по моим наблюдениям, поздравления сначала потоком падают на юбиляра в день даты, затем капают еще шесть суток. Просто улыбайся и говори: «Спасибо, очень приятно».

— Я так и делаю, но уже устал, — пожаловался Иван Никифорович.

Я протянула мужу пакет.

— Уж извини, я тоже с презентом. Давай считать, что это не поздравление, просто новая рубашка.

— О-о-о! Спасибо, — обрадовался Иван, — я всегда…

Договорить он не успел, дверь кабинета распахнулась, появилась главный бухгалтер Зинаида с большой коробкой в руках, за ней шагал рядовой состав финчасти в количестве десяти женщин. У всех дам сверкали лаком монументальные прически, вместо обычной одежды они нарядились в нечто парчовое, бархатное, со стразами и вышивкой, а многострадальные ножки впихнули в лодочки на высоком каблуке. Да и макияж впечатлял. На щеках большинства бойцов денежного фронта цвел ярко-розовый, добытый из коробочек румянец, а помада поражала буйством оттенков. В толпе даже нашлась девушка с зелеными губами. Зато брови у всех были одинаковыми: широкие, густые, чернее некуда. Похоже, тетеньки ходят к одному мастеру, который, используя единственный трафарет, сделал им вечный татуаж.

— Дорогой наш Иван Никифорович! — звонко произнесла Зинаида. — От всех душ поздравляем с юбилеем. Желаем здоровья, счастья, повышения по службе, денег побольше.

Главбух откашлялась.

— Мы всем коллективом написали для вас стихи.

В твой веселый день рождения

Нам разреши тебе сказать

И подарить поздравленье,

Долгих лет пожелать…

Зинаида махнула рукой.

— Пожелать, пожелать, пожелать, — хором подхватили красавицы.

— Большое спасибо! — воскликнул Иван. — Очень приятно. Давайте подарки и…

Муж замолчал. Я навесила на лицо самую сладкую улыбку. На что угодно готова спорить, Иван явно собирался завершить фразу словами: «…уходите побыстрей», но вовремя осекся.

Из толпы выдвинулась Елена, заместительница Зины, и закричала:

Этот день не громкий праздник.

Нет красного числа в календаре,

Но мы счастливы до жути, что

Вы появился на земле!

Последний глагол явно был неправильный, но это не помешало «поэтессе».

— Большое спасибо, очень приятно! — уже с меньшим восторгом повторил шеф.

Елену сменила старейшая сотрудница Нина Ивановна.

Дни пролетают все быстрее,

Вот уже и ты старик.

Но мы же знаем,

Иван Никифорович вечно душой молодеет

И в гроб ложиться не спешит!

Глаза мужа округлились, но он кивал:

— Спасибо, спасибо!

Вперед выскочила бойкая Леночка и затараторила:

На горизонте маячит пенсия,

Жить осталось на год меньше.

Но вам не стоит переживать,

Мы спляшем и выпьем

И тихо в ночь уйдем.

На сей раз супруг не смог выдавить из себя слов благодарности, он стоял и моргал.

Бухгалтерши зашептались. Я быстро схватила коробку конфет с подоконника, открыла ее и промурлыкала:

— Девочки, угощайтесь! Поскольку народу очень много, а кабинет небольшой, то сладкое, торты-пирожные-мармелад-шоколад вас ждут в столовой. Там же чай-кофе, какао-лимонад.

— Но мы еще не закончили, — возразила Зина. — Тамара, хватит стесняться!

Из заднего ряда выползла толстушка в красном платье.

В день рождения вспомните вы

О старухе с косой, что ночью однажды

Придет за тобой.

Не советую смерти бояться.

Памяти о вас на века оставаться.

Иван попятился и плюхнулся в кресло. Я решила притормозить парад рифмоплетов.

— Дорогие, у вас очень большое стихотворение…

— Каждая из нас от души написала один кусок поэмы, — заявила Зина, — все хотят свою часть прочитать.

— М-м-м, — простонал муж, — прекрасно. Спасибо!

— Теперь Вера, — приказала главбух.

И тут, на наше счастье, в дверь постучали, она открылась, раздался сердитый бас:

— Эй, бухгалтерия! Вы там чего застряли? Мы тоже хотим подарок вручить. Времени мало, в шесть босс сваливает.

— До восемнадцати мы не успеем, — расстроился кто-то из финсотрудниц.

— У вас, наверное, есть рукопись? — осведомилась я. — Отдайте ее Ивану Никифоровичу, он перед сном внимательно ее прочтет. Сейчас ему спокойно насладиться вашей поэмой не дадут.