Оберег от нечистой силы

— Трусики да обереги! Пусть завидуют соседи!

— Если б муж тебя любил, обереги бы прикупил! В Дамских трусиках они, поскорее приходи!

— Стук-постук к тебе в окно! В Дамских трусиках есть все!

Да, не фонтан, но люди-то здесь неискушенные.

Крики и вопли не прошли даром, толпа у крыльца увеличилась, задние стали напирать не передних, началась давка. Кажется, я перестаралась с рекламой. Пора было открывать лавку, но если пустить всю эту толпу в лавку, то разгрома не избежать. Тогда не то, что дохода не получить, как бы убытка не случилось. А если не впустить, то они друг друга подавят. И хотя это пойдет на пользу лавке, черный пиар тоже пиар, но мне такой славы не хотелось.

— Васька, — крикнула мне через дверь тетка Марна, обеспокоенная шумом на улице, — что делать-то будем? Нельзя всех сразу пускать! Тут же не трактир!

Трактир! Осенило меня. И крикнув толпе, что открытие будет уже очень скоро, помчалась в ближайший трактир. Там было пусто, сидели на лавках унылые подавальщицы, за стойкой дремал хозяин, а у двери сгорбился на табуретке заскучавший вышибала. Он-то мне и был нужен. Но сначала следовало договориться с хозяином.

— Здрав будь, — поприветствовала я его широко улыбкой, — мы ваши новые соседи, — кивнула я в сторону, где за стенами была моя лавка, — и хотела бы предложить вам выгодное сотрудничество. Вы же видели, какая там собралась толпа? — В глазах хозяина загорелся искра интереса. — Я предлагаю вам продавать им пирожки и горячий чай прямо у моей лавки, пока народ стоит в очереди. — из искры стремительно разгоралось пламя, и торопливо добавила, — но ваш вышибала должен помочь мне навести там порядок. Так как?

— По рукам, — согласился хозяин, мельком взглянув на довольного вышибалу, и хохотнул, — Варгар всегда кулаки почесать не прочь. Пришка, — обернулся он на кухню, тащи пирожки да отвар погорячее. Пойдем деньгу зарабатывать.

— Это называется выносная торговля, — рассмеялась я и добавила заговорщицким тоном, — говорят, в Ситае это просто последний писк моды.

— Писк моды? — удивленно переспросил трактирщик, — это что за зверь такой? Мода?

— Это не зверь, — я рассмеялась, задумавшись всего на мгновение, — мода — то то, что нравится людям прямо сейчас. А писк… Ну, уважаемый, видели, как девки в лавке от восторга пищат? — Трактирщик фыркнул и кивнул, — вот. Последнее от чего пищат девки в Ситае — это выносная торговля.

— А это ты это, — он махнул рукой в сторону моей лавки, — тоже в Ситае увидела?

Но я уже схватила вышибалу за руку и тащила за собой. И только загадочно улыбнулась, не отвечая на вопрос. Пусть сам додумает и всем расскажет. Сплетни тоже могут стать моим пиаром. Не зря даже в наше время сарафанное радио считают одним из лучших каналов продвижения товара.

— Последний писк моды… ну, придумают же, — бормотал хозяин трактира, надевая тулуп и подхватывая огромный ушат с пирожками. Рядом крутились уже одетые подавальщицы, держа в руках разносы с парящими кружками.

Я поставил вышибалу на вход, впустила в лавку первый десяток счастливчиков и велела ему впускать ровно столько людей, сколько вышло из лавки. Вышибала понимающе кивнул и засучил рукава.

Первый рабочий день начался. Сердце колотилось где-то в горле, хотя я понимала, помня про огромную толпу у входа в лавку, своего я добилась. О моей лавке не просто узнают, о ней будут говорить в каждом столичном доме. Начиная от домов городской нищеты, откуда пришли мои мальчишки, и заканчивая высшим светом. Аристократов я велела вышибале пропускать без очереди.

Обо мне будут говорить во всех трактирах. И не только в залах. Торговля пирожками и горячими напитками у соседа-трактирщика шла на ура. Об этом мне докладывал удивленный происходящим вышибала. Мне-то самой присесть некогда было, не то что на улицу выглядывать.

Поток покупателей не спадал до самого вечера. Еще в начале дня мне пришлось отправить заскочившего перекусить мальчишку к моим купцам-арендаторам, чтобы те подвезли побольше товара. Иначе нас скоро нечего бы стало продавать. Купцы сначала не поверили и заявились ко мне лично, удостовериться, что я их не обманываю. Но увидев толпу у дверей и пустые полки, долго рассуждать не стали. Навезли мне все, что у них было. А парочка даже подрядились мне помочь поторговать. Заодно и себе, конечно, ведь мы продавали товар со всех полок, а они только со своих.

За весь день ни у меня, ни у тетки Марны с теткой Варгой не было ни единой секунды на отдых. Мой завтрак так и остался лежать завернутый в тулуп, чтобы не остыл. Но ни усталости, ни голода я не замечала. Я была счастлива, у меня получилось.

Как получилось, я узнала только вечером, когда, закрыв лавку, мы принялись подсчитывать барыши. За один день мы наторговали почти на ту же сумму, которую я заплатила за всю лавку целком. Мои управляющие просто ахнули, сказали, что раньше такое им и не снилось. И они прост не поверили бы, что такое возможно, если бы не видели эту гору денег сами, и не принимали бы участие в работе.