Обернись моим счастьем

Оборотень задохнулся, бокал лопнул в ладони, коньяк брызнул, осколки посыпались на ковер, чудом не порезав пальцы. В глазах замельтешили синие тараканы. Вот он и допился до синих тара… Кто это? Он присмотрелся — на каминной полке, уперев ручки в бока, стоял крошечный крылатый человечек, а с ним вон еще один — такой же синий и злобный. Они топают ножками и грозят крошечными кулачками в его сторону! Видимо, он все же выпил непозволительно много.

— Что с вами? — голос короля ворвался в поток сознания, и герцог Арктур понял, что обернулся.

Посреди заставленного бутылками кабинета стоял златогривый лев. Зверь чихнул, помотал головой, смущенно переступил лапами — и снова стал человеком.

Ральф посмотрел на каминную полку. Синие таракано-человечки никуда не исчезли. Плохо дело. Надо же — он-таки допился до галлюцинаций, при этом опьянения ничуть не чувствует. Легче ему так и не стало. Синий человечек повертел пальцем у виска. Лев вздохнул и опустил голову. Что сказать? Ты прав, синий таракан…

— На кого вы смотрите? — спросил король. — Ральф! Я вас спрашиваю, разорви вас предки… Там кто-то есть?

Герцога Арктура пробил нервный смех. Он должен помочь его величеству. Должен рассказать правителю правду. Признаться в том, что полюбил мальчика и видит синих человечков на каминной полке. Да уж… Если король после такого не обернется, ему, видимо, действительно уже ничто не поможет!

Бред. Бред и позор. Да просто кошмар какой-то!

Он бы и вправду расхохотался, но звук тихих шагов в коридоре привел его в чувство. Даже в таком малоадекватном состоянии глава службы безопасности оставался профессионалом — мгновенно перекинулся обратно, загородил собой короля и замер.

— Не надо на меня нападать! — дверь медленно приоткрылась — и на пороге появился… доктор Мойер. — Ваше величество! Вы пропали, и лорд Ксеркс попросил меня проверить.

Король мрачно улыбнулся, отсалютовав бокалом.

Ночь удивительных визитов продолжалась. Ральф принюхался. Он только что обернулся, а это значит — воздух дрожал вокруг! Обострились чувства. Ярче стали цвета. Запахи. Звуки. Взять хотя бы доктора Мойера. Они довольно долго были вместе — ночь провели в лаборатории, работали над созданием вакцины среди вулканов. Этого вполне достаточно для того, чтобы сейчас чувствовать более чем остро — это не он! Не Мойер. Плавные, уверенные движения. Глаза…не его глаза! Те, что он сейчас видит перед собой — ярче, зеленее…

— Тише. Тише… — поднял руки старик, видимо, почувствовав, что на него сейчас набросится оборотень, и не важно в каком обличии он собирается это сделать.

— Да что с вами, Арктур?!

Голос его величества был недовольным, но хозяину дома было уже все равно — с него хватит! Он — в отставке, эти двое — в его доме, и они сами к нему пришли! В конце концов, он действительно устал от всей этой истории с двойным, тройным — и так до бесконечности — дном.

— Кто вы?! — герцог отступил.

Что бы тут ни творилось — его величеству ничего не грозит, это было очевидно. Он в упор смотрел на Мойера. Незваный гость тяжко вздохнул.

— Вы же не доктор Мойер, так? Я очень внимательно изучал документы, и кое-какие сомнения возникли у меня еще тогда. Если верить архивам, доктор Мойер двадцать лет не выходил из своей лаборатории, да и тогда, при первой эпидемии бешенства, его толком никто не видел.

— Ваше величество? — устало спросил «доктор», усаживаясь в кресло.

Король нехотя кивнул. И добавил:

— Все равно расследование зашло в тупик.

Мужчина снял узкое тонкое, неприметное кольцо с пальца и медленно провел ладонями по лицу, словно стягивая маску. Ральф застыл на месте, не в силах оторвать взгляд. Это же…

— Знакомьтесь, Арктур, — грустно, и немного (самую малость) виновато улыбнулся король. — Знаменитый, гениальный, и… покойный артефактор Питер Марлоу собственной персоной.

— Вы! — выдохнул герцог, перебирая в памяти все просмотренные им за это время портреты этого человека.

— Я, — кивнул артефактор.

— Но Алекс… — никак не мог прийти в себя оборотень. — Как же вы…

Питер Марлоу посмотрел на герцога, потом на его величество. Вздохнул, пробормотал себе под нос что-то вроде: «С вашего позволения, я похозяйничаю», и направился к бару.

Спустя несколько минут все трое расположились в креслах с бокалами в руках. Разговор не клеился — всем троим было не просто.

— Я не знаю, — первым нарушил молчание Марлоу, — как буду объясняться со своими. Алекс… — лицо артефактора на мгновение озарила улыбка, настолько светлая и искренняя, что оборотень в эту минуту даже готов был его простить. — Морган. Клай. Ари. Не знаю.

— Можно подумать, у тебя был выбор, Питер, — прорычал король.

Арктур внимательно слушал и наблюдал. Видимо, Марлоу и его величеству далось подобное решение с трудом. Еще бы! Он вспомнил боль в глазах Алекс, когда мальчишка вспоминал отца. Простит ли он когда-нибудь? Нет. Не простит. Так же, как его самого никогда не простит Ариадна. Никогда…

— Да понимаю я все, — Питер налил себе бокал, посмотрел на короля, тот кивнул, и артефактор налил всем присутствующим.

— Благодарю.