Оберон - 24. Часть вторая.

Несмотря на сильное нетерпение, мы бесились на постели, постепенно освобождаясь от одежды, пытаясь продлить радость…

- Ай! – вскрикнула Катя, - Ну сколько можно?! Тоник, не останавливайся, милый, опять восстановилось…

Ага, остановишь меня!

…Мы ласково, нежно, целовались, я смотрел в Катины огромные глаза, ловя сходство с ангелочками, набирался смелости для разговора.

- Катя! – позвал я.

- Что, Тоничек?

- Кать, ты… ты ведь не та Катя?

- Тоник! Ну что тебе надо?! Посмотри, на шейке, родинка есть?

Я внимательно рассмотрел родинки на точёной шейке подруги.

- Вот, - подставила Катя свою восхитительную грудку, я сразу её поцеловал.

- Да не туда, - под грудкой! - я внимательно осмотрел шрам, прекрасно мне знакомый, тот, что остался от стрелы. Катя старалась от него избавиться, но след так и остался.

Я поцеловал шрамик. Катя перевернулась на живот, показав шрамик под лопаткой.

- Теперь видишь?

- Не совсем! – я снова положил её на спину, прикоснулся губами к мягкому животику:

- А вот здесь? – спустился я к гладкому холмику. Волосики у нас не росли, это было сделано для лучшего контакта со второй кожей.

- Тоник! – вздохнула Катя, - Ну вот что ты такой зануда? Оно тебе надо? Ты ведь мечтал о том, чтобы я была обычной девочкой? Да, мне подарили новое тело, теперь я только твоя. Ты опять недоволен?

Я откинулся на подушку, пару секунд подумал:

- Катя, а с той Катей… э-э, как сказать, чтобы не обидеть?

- Тоник ты не можешь меня обидеть, я настоящая, это я с тобой была, в том теле.

- А где оно, и кто в нём?

- Я и осталась в нём, - пожала плечами Катя. Я подумал, переваривая её слова.

- Ты и там, и тут? Одновременно?

- Тоник, ты тоже находишься сразу в двух местах, и что? Тебе неприятно?

- Как это? – приподнялся я на локте, и заглядывая в чудесные Катины глаза.

- Те сны, что тебе снятся. Это не сны, ты там живёшь, и я с тобой.

- Ты моя сестрёнка?!

- Да, Тоник, там мы близнецы.

- Ну, так нечестно, - откинулся я на подушку.

- Ну почему? Здесь мы муж и жена, там мы маленькие дети, близнецы. По-моему, это просто чудесно!

- Кать, а как же та Катя, она любит меня? Ей же очень плохо, одной?!

- Она не одна. Она с Тоником. С настоящим. Не волнуйся, Тон! У нас есть связь, она будто бы всегда с тобой! – засмеялась Катя, - Просто её миссия не закончена, а настоящий Тоник занят лишь своей археологией и этнографией, ему не до Кати!

- Всё равно, мне жалко её. Мы столько перенесли вместе!

- Ты хочешь завести гарем из Кать? Тебе мало?.. - Катя замолчала, нашла мои губы, и я снова выпал из реальности.

- Катя, ты меня обманываешь насчёт той Кати, - отдышавшись, продолжил я, - разве можно отказаться от такой прелести? – Катя заразительно засмеялась, опять начиная меня целовать во всех местах.

- Ой, Кать, щекотно!

- Ты прав, Тоник! Отказаться от такого невозможно! Иногда ты будешь её посещать, будто бы во сне. Иди сюда…

- Кать, - спросил я, когда немного пришёл в себя. – Вот ты всё рассказываешь про нас. Ты что, всегда это знала?

Катя посмотрела на меня странным взглядом, как на неразумное дитя:

- Тон, ты меня иногда поражаешь своей глупостью.

- Что опять? – покраснел я.

- Ты, когда уходил в Миры, сколько там был? А когда возвращался сюда? Сколько прошло? Вот то-то! Мы возвращались в тот же миг, как ушли! – не стала больше издеваться надо мной Катя, щёлкнув по моему красному от смущения носу, - Всё-то ты врёшь, что был пожилым человеком. Тоник, ты милый глупый ребёнок… Ты только представь: я пробыла в гостях несколько дней, предлагали побыть ещё, но я стала сходить с ума от тоски по тебе, и вернулась, а ты мне устроил допрос! – притворно надулась Катя. Я крепко обнял её, зацеловал:

- Прости меня! Не представляю, как ты выдержала несколько дней? Я за две минуты такое горе перенёс…

- Не поверил мне? Ну и зря!

****

Я вышел из нашего с Катей дома, собрался на пробежку. Что делать, если Катя уже на последнем месяце беременности? Мне надо куда-то девать накопившуюся за ночь энергию.

Наш дом стоял недалеко от моря, в предгорьях. Горы были далеко, но я и не стремился в горы, мне хватало того, что они есть. С этой стороны начинался лес, с другой стороны была бескрайняя степь.

В общем, всё так, как я и хотел. А вот лошадей у нас не было. Мы с Катей очень любили лошадей, любили носиться по степи во весь опор, наперегонки, и лошадки любили нас, но пришлось оставить их у Сахов, когда Кате стало нельзя ездить верхом. Боялась не удержаться от соблазна.

Мы с моей Катенькой устроили на Станции, если не медовый месяц, то неделю, точно. Может, и на месяц бы задержались, да пришло сообщение, что прибывает новая партия детей на раскопки, да и Катя сообщила мне новость, что она опять понесла.

Так что, сходив в Родовую камеру, и проверив, как развиваются наши дети, мы отправились к Сахам.