Обещай себе жить без драм

– Я не знаю,– соглашается со всеми доводами девушки Даня.– Ты не думай, я, правда, не знаю. Вообще-то, с тобой было проще и спокойнее, чем с ней. Хорошо с тобой было. А получилось вот так. По-свински.

– Слушай, Дань! А, может, она тебя приворожила?!– женская рука пьяненько хватается за его запястье.– Пойдем к бабке или экстрасенсу, или там – шаману, не знаю! Мало ли, что твоя ведьма может сделать?

Шмелев заливается нервным смехом. Марина и приворот. А ведь и правда, что бы так ни подумать. Чего его приковало к совершенно неподходящей да еще и безразличной к его страданиям женщине? Тут с горя и не такое напридумываешь. Невольно представил полутемную комнатушку, тетку шепчущую заговоры и пристальные глаза Маришки, смотрящие сквозь ведьму, точнее рассматривающие насквозь. не менее ведьминские, а то и более. Завораживающе глупо.

– Ну а что?! Сейчас вот сидит, смотрит на тебя и злорадно радуется, что ты никуда деться не можешь!– последний коктейль точно был в девушке лишний. И предпоследний, возможно, тоже.

– Не смотрит она на меня, успокойся ты!– и, помедлив, добавил.– И не держит. Даже внимания не обращает.

– Я тебя не пожалею, Шмелев,– отвечает на его откровение бывшая.

– Я и не претендую,– кивает мужчина.

– Ни черта я в мужиках не понимаю,– наконец делает глобальный вывод подвыпившая женщина.

– Да и вы, женщины, та еще загадка,– невесело ухмыляется Даниил.

– Так выпьем же за загадки, которые не находят отгадок!– хихикает совсем по-девчачьи брошенная подруга.

Они чокаются: она еще одной порцией алкоголя, он яблочным соком. Ему вести машину, да и душа не принимает “градусы”.

После дополнительной пары коктейлей и взаимных признаний друг другу в том, что они оба офигенно классные люди, девушка вдруг заявляет:

– Шмелев, уволься!

Молодое и очень нетрезвое тело вальяжно откидывается на спинку диванчика. Грудь в вырезе блузки колеблется от широких раскоординированных движений. Будь в Дане столько же крепкого, сколько в девице рядом, уже бы точно на ощупь оценивал эти колебания. Ну да, он нормальный молодой и совершенно здоровый мужчина. И засыпать ему иной раз хочется с разными женщинами. Просыпаться вот мечтается только с одной. От идеи с увольнением его даже немного перекашивает.

– Тебе квартиры мало?! Ты еще и карьеру мою под откос хочешь пустить?– возмущается оператор.

– Не, ну а что?! Сам же страдаешь, что она внимания не обращает. Тут-то точно обратит,– девушка смотрит в потолок ночного клуба, где он ее поит алкоголем.– А если ты еще сделаешь громкое заявление об уходе, то не только обратит внимание, но и никогда не забудет тебе, и всем расскажет, что не забыла. Я подсуечусь, как надумаешь. Будет бомба!

После этой фразы в потолок улетает долгий и очень грустный смех.

– Это уже повтор!– невольно улыбается Даня. Все-таки девушка его бывшая та еще сучка, умеющая по живому пройтись людям.

Был у них эпизод. Уволился один перспективный кадр. И почти год потом бегал по интервью, рассказывая о маленьком мордоре большого шоу. Шмелев подозревал, что идиоту попросту не дали. Вот и повел он себя как последняя мразь. Марина тогда упорно молчала. Только раз позволила себе высказаться о наболевшем. Это и таскают по интернету до сих пор.

И ничего ведь не сказала, кроме того, что подобное поведение после ухода мужчину не красит. Чем неправда? Даня все же претендовал на то, что он мужчина.

– Я так-то серьезно,– отрывается от потолка взглядом собеседница.– Чтобы получать другую реакцию, надо сделать что-то не так, как ты делаешь обычно. Ты за ней бежишь, она убегает. Ну, попробуй сам убежать. Вдруг у нее сработает инстинкт охотничьей собаки? Да и в любом случае, если не сработает, начнешь новую жизнь. Не будешь постоянно с прошлым сталкиваться. Так что ты в любом случае в выигрыше. Увольняйся!

До дома девчонку пришлось практически донести на себе и сдать на руки родственникам, которые были сильно не рады его видеть – и вообще, и с дочерью и сестрой на плече в невменяемом состоянии, в частности.

Утром поинтересовался состоянием все по тому же рабочему номеру, услышал, что он – гад, напоивший приличную девушку до похмелья, и нет ему прощения. И вообще, не надо звонить, пиши. Так ему дали шанс стать человеком – на одной стороне оси абсцисс. На второй было все то же вежливое и холодное безразличие издалека.

Каждое утро приходилось себя поднимать и вести на работу лишь потому, что без работы Марина становилась еще дальше. Ну как он уволится? Чтобы потерять даже призрачную связь? Азарт бесконечного идеала и улучшайзинга схлынул. Медленно и неотвратимо душа вкатывалась в депресняк, из которого и до полноценной депрессии – не больше шага. И все же, он стремился сделать все правильно. Не для себя. Для нее. Пусть приедет и увидит, что работа шла. Жизнь двигалась в заданном направлении.

В мысль об увольнении он упал, как с девятого этажа в бетон, за день до возвращения Марины. И чем ближе был час ее прилета, тем острее хотелось бежать и не показываться больше на глаза.