Обещание

— Мы же в Бейнбридже, — сказал он, — Что здесь может случиться?

Гас наблюдала, как Эмили лавирует между лабиринтом столов к туалету в глубине Макдоналдса. Потом переключилась на Кейт, которая пальцами размазывала по столу кетчуп.

Мужской туалет находился слева. Женский — справа. Эмили оглянулась на Криса, чтобы удостовериться, что тот смотрит, и вошла.

Не прошло и пяти минут, как она опустилась на стул рядом с Крисом.

— Молодец! — похвалил он, касаясь ее руки.

— Плевое дело, — пробормотала Эмили.

— Да? — прошептал Крис. — Тогда почему ты дрожишь?

— Просто так, — пожала она плечами, не поднимая глаз.

Эмили сжевала бутерброд, вкуса которого уже не ощущала, и постепенно убедила себя, что сказала приятелю правду.

Настоящее

Ноябрь 1997 года

С. Барретт Делани бóльшую часть своей сознательной жизни тратила на то, чтобы исправить недоразумение, что ее, адвоката, зовут Сью[5]. Уже много лет она не подписывалась своим христианским именем, но каким-то образом правда всегда вылезала наружу: то какой-то шутник из отдела кадров искал повод посмеяться, то компания, продающая товары в кредит, требовала ее свидетельство о рождении, то кто-нибудь брал посмотреть ее выпускной институтский альбом. Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы убедить себя: единственная причина, по которой она в итоге стала прокурором, а не защитником, — тяга к справедливости, а не сомнения в собственных силах.

Она взглянула на часы, поняла, что опаздывает, и поспешила по коридору в кафетерий. Анна-Мари уже устроилась за угловым столиком с двумя пластиковыми стаканчиками. Детектив подняла глаза, когда Делани опустилась на стул напротив.

— Твой кофе уже остыл.

Самое прекрасное в Анне-Мари было то, что она была знакома с С. Барретт Делани, когда С. Барретт Делани была еще просто Сью, тем не менее она никогда не называла приятельницу этим именем. Они вместе обучались в колледже Скорбящей Божьей матери в Конкорде.

— Ну, — начала Барри, одновременно открывая крышечку на стаканчике с кофе и пластиковую папку с полицейскими отчетами, результатами вскрытия Эмили Голд и примечаниями Анны-Мари касательно Криса Харта. — Здесь все?

— Пока что да, — ответила Анна-Мари. Она глотнула кофе. — Думаю, дело передадут тебе.

— Мы всегда ведем дела, — пробормотала Барри, увлеченно изучая улики. — Вопрос в том, что за дело? — Она прочла несколько строк из отчета патологоанатома, потом нагнулась вперед, обхватила свои плечи и принялась теребить висевший на шее золотой крестик. — Расскажи, что узнала, — попросила она.

— Полиция прибыла на звук выстрела. Обнаружили девушку, едва живую. Парень находился в шоковом состоянии, истекал кровью от полученной черепно-мозговой травмы.

— Где находился пистолет?

— На карусели, где они сидели. Там же была обнаружена бутылка виски «Канадиан клаб». Стреляли один раз, вторая пуля находилась в револьвере. Баллистики подтвердили, что пуля была выпущена именно из этого оружия, но у нас до сих пор нет результатов экспертизы отпечатков пальцев. — Она вытерла губы салфеткой. — Когда я допрашивала парня…

— А до этого, разумеется, — перебила Барри, — зачитала ему его права…

— По правде сказать… — Анна-Мари нахмурилась. — Не слово в слово. Но мне просто необходимо было попасть в палату, Барри. Ему только-только оказали первую помощь, родители были против, чтобы я приближалась к их сыну.

— Продолжай, — сказала Барри.

Она дослушала рассказ Анны-Мари до конца и минуту сидела молча. Потом взяла оставшиеся документы и просмотрела, время от времени что-то бормоча себе под нос.

— Понятно, — подытожила она. — Вот что я думаю. — Она взглянула на подругу. — Чтобы предъявить обвинение в убийстве первой степени, должны наличествовать умышленность и преднамеренность. Была ли здесь преднамеренность? Естественно, иначе он бы не взял из дому пистолет, — человек же не расхаживает с антикварным кольтом в кармане, как со связкой ключей. Хотя бы на минуту он задумывался о том, чтобы убить девушку? Естественно, поскольку заранее взял из дому пистолет. Был ли его поступок умышленным? Если предположить, что он встретился с девушкой с намерением ее убить, в таком случае, да, ему удалось осуществить свой план.

Анна-Мари поджала губы.

— Он утверждает, что это было двойное самоубийство, которое сорвалось до того, как настал его черед.

— Что ж, это свидетельствует лишь о том, что он довольно умен и на ходу придумал себе алиби. Отличное объяснение, только он забыл об уликах.

— А твое мнение об обвинении в сексуальном насилии?

Барри перелистала заметки детектива.

— Сомневаюсь. Во-первых, она беременна, значит, они раньше уже занимались сексом. А если они занимались сексом незадолго до этого, тяжело будет доказать попытку изнасилования. Однако мы можем использовать улики, свидетельствующие о том, что потерпевшая оказывала сопротивление. — Она оторвала взгляд от документов. — Мне необходимо, чтобы ты еще раз его допросила.

— Держу пари, он наймет адвоката.