Обещание

После сытного перекуса, который нам принесли двое строителей, мы вернулись к работе, и только к концу дня достигли задуманной высоты опор. Руководя процессом и одновременно складывая камни на свои места, я точно так же напрягал мышцы рук, спины и ног, но такая смена деятельности всё равно радовала.

Поздравив ялов с отличным началом, я сказал «до свидания», а после улада всех вопросов с Халуном снова отправился в лес, минуя тренировочную площадку. Там я дорабатывал уже своё творение, но делал это не так расторопно, как получалось с домом на стройке. Мой шалаш медленно становился всё более уютным и свободным, а так же и невидимым снизу. Ветер, какой бы сильный ни дул, уже не проникал сквозь ветки, соединённые вверху, и там в тёплую погоду можно было даже жить.

Во второй день мы уже начали выкладывать стены и я, к счастью, не опоздал. Не то, чтобы мне было бы стыдно за себя и неловко перед ялами — нет, просто, чем раньше я приходил, тем больше успевал сделать.

Ялы брались за камни ровно в тот момент, когда я давал отмашку. Кроме всего прочего, во время работы я затягивал песню про монтажников-высотников и работа шла гораздо легче, нежели под приятный, но больше убаюкивающий стук зубила. Остальным она тоже понравилась — я спрашивал.

Сроки, к счастью, не горели, но мы старались не медлить. Халуну я на время предложил свои «покои» на площадке, потому что сам всё равно сбегал в лес и там после какой-нибудь пустяковой доделки засыпал. Он не отказался и поблагодарил в своей привычной манере. Лечить его «недословие» я не собирался, да и ни к чему, поэтому попрощался и снова отправился в свой рай в шалаше.

К счастью, температура ещё позволяла спать на открытом воздухе, тем более я был разогретый, а утренняя свежесть отлично будила ото сна. Первый день не в счёт.

* * *

Стена дома для Халуна стала готова уже к четвёртому дню, и тогда же мы начали заморачиваться с крышей. Снова я взялся за чертежи и, наверное, исписал четвёртый уголёк, длиной в три сантиметра. Но разве ж я виноват, что он частенько падал на пол и крошился?

После долгого обдумывания, которое заняло оставшуюся часть очередного рабочего дня, я пришёл к выводу, как лучше сделать крышу. Оставалось понять, чем Халун собирается покрыть её и какие в итоге получатся выступы. Впрочем, работа по готовому плану прошла незаметно, и мне запомнился лишь последний день, когда мы с ней закончили. К тому моменту дом выглядел внушительно, хотя вместо окон и дверей красовались лишь технологические дыры под них, а пол — лишь несколько каменных оснований, на которые ещё будут ложиться доски или что там у ялов вместо них.

У Халуна на лице кто-то написал, что он хочет задать вопрос, но почему-то молчит. Вскоре я догадался, что дело в его немногословности, поэтому решил помочь сохранить ему репутацию молчуна и влез в мысли. Почему-то сразу же меня от туда попёрли, но я был настойчив и всё-таки смог отправить ему:

«Что тебя тревожит?»

Видимо, ял сдался, и спросил:

«Не знаю, как сказать, но ведь, когда придёт время расширять дом, тебя рядом может и не быть».

«Неужели я не смог тебя ничему научить?»

«Нет, всё кажется таким простым, когда ты объясняешь, — с грустью в мыслях ответил он, — но это обманчивое чувство, тут столько деталей…»

* * *

Мы ещё долго общались с ялом. Преимущественно рисунками: я предлагал, а ему либо нравилось, либо нет. На разные вариации у меня ушло три больших листа, которые я экономно делил на несколько частей поменьше для каждой новой идеи.

Использовав ещё пару листов, я даже нарисовал примерную обстановку комнаты внутри и снаружи, и подсказал, что остатками камушков, например, можно выложить клумбы, да и на дорожку останется. Придумать всё это оказалось не тяжело, и не то, чтобы я перенапряг мозги — мысли сами порой приходили, но почему-то я чувствовал, что объясняю элементарные вещи. С другой стороны, я ему науку — он мне науку, и все довольны. А когда слов и рисунков не хватало, я прибегал к мысленному общению, явно представляя задуманное. Без понятия, понимал Халун или нет, но так я хотя бы успокаивал совесть.

Жалеть о том, что взялся помогать — да какой там! — принимать непосредственное участие в возведении дома, я даже не думал. Работа отвлекала от всяких мыслей, а ожидание продолжения обучения подливало масла в и без того сильный огонь. Между тем, трудясь под солнцем, иногда выглядывающим из-за туч, я здорово загорел. Ну, точнее, верхняя часть, ведь я всегда был в штанах.

Глава 16 Один мастер