Обещание

Заходить вглубь здания не хотелось — инстинкт самосохранения категорически протестовал против даже мысли об этом. Кому знать, вдруг тут обвал случится или наступлю куда? Кроме того, трещин в стене хватало. Вместо того, чтобы лезть в здание и что-то там искать, я только слез с Лучика и сказал тихо:

— Покойся с миром, Плаишкор.

Вскоре начали спускаться закатные сумерки, и я, морально уставший, пошёл искать место, чтобы отдохнуть. Целых домов вокруг не находилось, ровно как и разрушенных. Всё погребено под сугробами. А солнце, меж тем, уже коснулось горизонта и теперь даже глаза не слепило.

Отчаявшись найти хоть какой-нибудь целый дом, я вернулся на площадь ратуши и решил найти темницу, но увидел вместо входа в неё лишь руины, под которыми, возможно, ещё лежал подземный ход. Убрав снег от туда, я перетащил небольшие камни и очень удивился, так как, вопреки рассказам Вадиса, темницу не разрушило полностью, хотя вход и обвалился. За камнями, которые образовали горку, я увидел только темноту, но СНДВ открыл мне, что там ещё есть помещение, достаточно просторное, чтобы устроиться с комфортом десятку человек. Однако, пролезть туда мог только я.

Прежде чем самозабвенно начать туда копать, я долго изучал обстановку внутри обычным зрением и условием люмена. К счастью, вывод оказался простым — всё, что могло обвалиться, уже давно обвалилось, и рухнуть не должно. Разве что, если прямо сюда упадёт метеорит. Несущие деревянные и каменные колонны, к которым я присматривался с особенным вниманием, ничуть не пострадали, не считая нескольких у входа, а так как тюрьма находилась ещё и в нескольких метрах под землёй, то и опасности там находиться не было никакой. К тому же, от куда-то взявшийся стереотип про марнов, строящих всё на века, как в Совке, придавал мне уверенности. Без понятия, где слышал, но решил довериться чувству.

Сил хватило, чтобы сделать кое-какой вход внутрь, но к концу работ я истощился уже не только морально, но и физически. Сложив несколько факелов в костёр, устроился поближе к выходу, чтобы и для Лучика костёр поддерживать. Там и без моих условий ветра быть не должно, но теплом обделять коня не хотелось.

Сняв забитый намёрзшей от дыхания водой вязанный шарф, я пару раз стукнул его, тряхнул и повесил за концы рядом, чтобы с него стекли последние капли и к следующему утру он высох. До этого лишь перчатками соскребал, да собственной магией выпаривал, от чего засыпалось ещё быстрее.

В темнице стоял несильный сквозняк, от которого я закрылся плащом, и это навело на мысль, что подземный ход всё ещё может быть цел, но проверять свою догадку я не собирался, так как уже к завтру — ох и набрался я словечек от ялов — решил отчаливать обратно. Кому знать, повезёт мне на обратном пути? Лёгкой ли будет дорога? Надеюсь, я смогу вернуться в срок, не заставив и без того беспокойных ялов волноваться. Да и обещал же.

* * *

Проснувшись от слабого света, который всё-таки пробился сквозь выход, я увидел, что рукоятки факелов прогорели, и в последний момент от кострища исходило лишь слабое тепло. Он горел до утра только потому, что я всю ночь ослаблял пламя магией. Халун научил: направить руку на пламя и сжать её. После этого костёр не мог ни разгореться, ни погаснуть. Правда, он ещё при этом говорил какие-то слова, а мне этого не требовалось. Продрав глаза, я мысленно отпустил огонь, и вверх напоследок умчался сноп искр. Даже дыма не появилось — головешки хоть сейчас голыми руками хватай — тут же превратятся в золу.

Вздохнув глубоко, я размялся, поел и снова натянул просохший шарф на лицо.

Нас с Лучиком ждал путь обратно, и в первый день погода пообещала не портиться. На небо заползло солнце, но почему-то я чувствовал холод сильнее, чем когда шёл снег. Ко всему прочему, глаза всё никак не могли привыкнуть к ослепительно-белому свету, отражённому от него. Приходилось жмуриться, и от этого они болели. Позже я и вовсе переменил обычное зрение на СНДВ.

Первая четверть пути пролетела легко, и уже к закату я в прежнем месте устроил ночлег. Пришлось чуть повозиться со вновь нанесённым снегом, но мои труды вознаградились хорошим сном. Чтобы не замёрзнуть, пришлось сделать так, чтобы воздух вокруг разогрелся, и тепло никуда не подевалось. К счастью, успешно, впрочем, как и в прошлые разы.

Так же удачно прошли и три оставшихся дня пути. Передо мной почти незаметно появилась Живая Стена с открытыми воротами, и я, поздоровавшись со стражниками вошёл в Илибез. Ялы-пограничники меня узнали и даже спрашивать ничего не стали, хотя для приличия, если это можно так назвать, луки всё-таки натянули. Да ну и корень с ними.