Обещание любви (СИ)

Мысли о профессоре сразу вылетели из головы, так как перед ним разыгрывалось продолжение обольщения, а это было намного интереснее какого-то старомодного зануды.

– Что делаешь? – доброжелательно спросил он.

– Читаю, – промурлыкала она.

– Вверх ногами? – Оля бросила быстрый взгляд на книгу – она действительно держала ее вверх тормашками.

Оля покраснела, поняв свою оплошность.

– Я уже закончила, – быстро выкрутилась она, бросив злосчастную книгу на диван. – Тебе что-то приготовить поесть? – девушка поднялась.

Она надеялась, что это выглядело сексуально, но главное сейчас было пройти мимо него модельной походкой, плавно покачивая бедрами.

Шаг, шаг, ноги идут по одной прямой линии. У Тани все казалось так просто и грациозно, но для Бестужевой было целым испытанием. Невозможно было запутаться в двух ногах, притом собственных, но Оле все же это удалось и она позорно растянулась на полу.

– Не ушиблась? – каким-то сдавленным шепотом спросил Велорий.

– Катастрофа! – пробубнила она под нос.

– Что? – все тем же странным голосом произнес он.

– Пол, говорю, неровный! – с досадой крикнула Оля.

– А, может, ноги кривые?!

Девушка гордо поднялась на ноги, отдернула сарафан, который задрался, пнула своего обидчика чуть ниже коленки и сопровождаемая его хихиканьем гордо прошкандыбала мимо, еле сдерживая стон – нога Велория Харламова оказалась тверже, чем она ожидала.

День 3: «Соблазнение эротичным бельем».

Этот день Оле запомнился на всю жизнь, она еще очень долго вспоминала незлым словам своих подруг, надоумивших ее проделать подобное с Велорием.

По плану все было рассчитано идеально: нужно было как бы невзначай попасться на глаза Велорию в откровенном белье, а потом соблазнить его и познать наконец-то его как мужчину (на этот случай Бестужева уже спрятала презерватив в его комнате), но… Оля была бы не Олей, если бы все прошло так, как было задумано.

Облачившись в тончайшую шелковую ночную рубашку, позаимствованную у Марины, и кружевные трусики, добавленные от себя (по плану они не предусматривались), Оля на подгибающих коленках подошла к двери в ванную комнату, откуда доносился шум воды.

Подождав, пока все стихнет и дав дополнительные пять минут на то, чтобы Велорий оделся, глубоко вздохнув, Оля открыла дверь и вошла. Сделав два шага, она остановилась как вкопанная и уставилась широко распахнутыми глазами на обнаженного Велория.

– Все рассмотрела? – язвительно спросил Харламов, неспешно обматывая вокруг бедер полотенце.

– А… я… – проблеяла Оля, совершенно шокированная увиденным.

Впервые Бестужева видела голое мужское тело не по телевизору, а вживую, всего в двух шагах от себя. И это действительно было для нее шоком. Хотелось бежать без оглядки, но ноги словно примерзли и не откликались на сигналы SOS хозяйки.

– Ты еще здесь?

– Я… нет… уже ухожу, – Оля резко крутнулась на пятках и врезалась лбом прямо в открытую дверь.

Послышался болезненный стон, Велорий закатил глаза. Казалось, он уже должен был привыкнуть к неуклюжести Бестужевой, но каждый раз продолжал удивляться ее неутомимым попыткам набить все новые и новые шишки и синяки.

Потирая ушибленный лоб, Оля выскочила, красная от стыда и неловкости. Все должно было быть не так! Девушка рухнула на кровать как подкошенная, но тут же снова оказалась на ногах.

– О, нет! – воскликнула она.

Под подушкой Велория был спрятан презерватив, и если он его обнаружит, то… Оля даже не знала, что случится потом, ее безумно пугала та штука между его ног.

Нужно было поспешить избавиться от улик своей глупости, пока Велорий еще был в ванной. Оля метнулась на «вражескую территорию», прыгнула как спецназовец на кровать, рука скользнула под подушку и в ладошке оказалось доказательство ее извращенности.

– Ура! – тихо прошептала она, облегченно вздохнув.

– И чему ты так радуешься? – спросил Велорий, возникнув у двери.

И вдруг он заметил то, что ускользнуло от него раньше: темные кружки сосков просвечивались сквозь прозрачную сорочку. А если учесть рыжие кудри, разметавшиеся по плечам, испуганные широко раскрытые глаза и порозовевшие губы, которые Бестужева нервно покусывала, то план по его соблазнению (а Велорий не сомневался, что это было его продолжение), несомненно, мог сработать.

Харламов был уверен, что она никогда бы не додумалась до такого сама, ее наивность и доверчивость взбесили юношу.

– Ты пытаешься меня соблазнить? – прямо спросил он, медленно подходя к ней.

– Вовсе нет, – пролепетала Оля, отодвигаясь подальше.

Девушка не на шутку встревожилась, Велорий успел натянуть штаны, и хоть его торс был все так же обнажен, вовсе не это ее беспокоило, а его глаза. Взгляд, которым парень пронзал ее, был незнаком Оле.

Она сейчас понимала, что чувствует жертва, когда хищник загоняет ее в угол. И сейчас Оля была трепещущей ланью, загипнотизированной блеском глаз беспощадного тигра.

– Ты же взрослая девочка и должна понимать последствия своих действий, – завораживающим голосом произнес Велорий. – Если махать красной тряпкой перед быком, он, безусловно, набросится.