Обещание сердца

Тогда, в 1970 году, команда «Пари Сентрал» выиграла финальный матч, в котором я не смог принять участие, и, набрав сорок восемь очков, разделила с другой командой третье место. Однако, поскольку обладали преимуществом по количеству забитых за сезон мячей, ребята вышли во вторую лигу. Они несколько лет удерживали свои позиции, но недавно Роберт написал, что команда вновь в шаге от продвижения. На этот раз в первую лигу.

От этой новости немного саднило внутри, словно от прикосновения к почти зажившему синяку. Я мог бы быть с ними на поле, в окружении тысяч зрителей, которые сердцем и душой болели за свою команду и, затаив дыхание, наблюдали за игрой. Но вместо этого я окончил медицинский и в компании Джени – не успели высохнуть чернила на дипломе – присоединился к «Врачам без границ».

Мы уже полгода жили в Камбодже и ухаживали за больными и ранеными жителями, бежавшими от «красных кхмеров[62]». Когда пал Сайгон[63], три миллиона человек подались в бега, надеясь укрыться в Китае или Таиланде. И мы помогали им в этом путешествии, следили, чтобы они добрались до безопасного места в целости и сохранности. Это удавалось не всем, однако мы не бросали их на произвол судьбы.

Но сегодня, в один из двух дней, когда мы были свободны от своих обязанностей, существовали только я, Джени и этот пляж.

Она вновь поманила меня, и на этот раз я поднялся со своего рода шезлонга, смастеренного из сломанных военных носилок. Стоило мне выйти из-под укрытия сухих пальмовых листьев, как солнце обожгло обнаженную спину.

– Вода не сильно холодная, – со смехом сообщила Джени, увидев мою гримасу.

– Потому что в ней ты, – заявил я, шлепая по мелководью, и обхватил ее за талию.

– Пытаешься перевести на меня стрелки? – Она рассмеялась и обвила руками мою шею.

– Просто сообщаю, что ты горячая штучка.

– Ага, я поняла. Но если ты ищешь объяснений…

Я пощекотал ее, желая вызвать ее смех, и притянул к себе.

– Я устал.

Нежно улыбнувшись, она провела кончиками пальцев по моему подбородку.

– Знаю. Ты все силы отдаешь работе.

– Ты тоже.

Джени трудилась без устали: писала статьи, снимала последствия кризиса и следила за тем, чтобы эти материалы публиковались в таких газетах, как «Нью-Йорк таймс», «Тайм» и «Ньюсвик», а также во французской и британской прессе. В свободное время она переводила памятки и бюллетени для «Врачей без границ».

Да, ее статьи и фотографии печатались в самых престижных изданиях мира, однако Джени не ела в ресторанах в течение трех месяцев. Возможно, она уже не раз успела пожалеть, что мы ввязались в это дело. Хотя на ее прелестном личике не отражалось ничего подобного.

Как бы то ни было, сегодня она принадлежала только мне.

Я поцеловал ее сначала нежно, а потом все более настойчиво. Когда ее груди, скрытые под тонкой тканью бикини, прижались к моей обнаженной груди, усталость исчезла без следа. От ее близости, теплой влажной кожи и мягкого податливого тела во мне пробудилось сильное желание.

– Адриан, – выдохнула Джени, отрываясь от моих губ. Она прикрыла глаза и потерлась о меня бедрами, касаясь возбужденной плоти сквозь ткань купальных шортов, а затем начала медленно меня поглаживать. – Боже, как же я хочу тебя… – тихо простонала она. – Но… здесь?

– Здесь, Джени, – почти прорычал я. – Будь моей прямо сейчас.

Она бросила взгляд на смутные фигуры людей, отдыхающих на этом берегу. Они не обращали на нас ни малейшего внимания, и Джени, успокоившись, кивнула.

– Да, хорошо. Я сгораю от желания…

Не сказав больше ни слова, я оторвал Джени от земли, и она ногами обхватила меня за талию. Я понес ее по пляжу к нашему ненадежному укрытию, чувствуя, как длинные влажные пряди обвивают мои руки, словно мягкие водоросли.

Я положил ее на шезлонг, прежде бывший носилками, и передвинул зонт из пальмовых листьев, чтобы отгородить нас от других людей. Я опустился на нее сверху, и весь остальной мир исчез.

Мы жадно терзали губы друг друга. Джени раздвинула ноги, позволяя мне лечь между ними, и впилась ногтями в спину. Я был уже безмерно возбужден, а разделяющие нас нейлоновые преграды просто сводили с ума.

– Адриан, – прошептала Джени, приподнимая бедра. – Пожалуйста, сейчас… Мне нужно…

Когда я прижал ладонь к ее жаждущему естеству, она замолчала и выгнула спину, подаваясь навстречу моим прикосновениям. Капли пота и морской воды на ее коже блестели под лучами солнца словно бриллианты. Я скользнул под ткань ее трусиков и коснулся влажной плоти.

– Господи, Джени… – выдохнул я, уткнувшись лбом в изгиб ее шеи.

Я сгорал от желания проникнуть в нее, но продолжал терпеливо ласкать ее пальцами, стремясь довести до головокружительного оргазма. Джени извивалась на шезлонге подо мной, уже приближаясь к заветной грани, а потом вдруг со стоном выгнулась, вцепилась мне в волосы и задрожала.

– Почему… – прикрыв глаза, прошептала она, – каждый раз… так хорошо. Господи, Адриан, ты даришь мне настоящее блаженство.