Обещание сердца

Я шмыгнула носом и перевела взгляд на сидящего рядом с нами Джейсона. Агент Кая, которого Лаки называл «дядя Джей», промокал глаза. По другую руку от него находилась Антония и, прижав ладони ко рту, смотрела на сына.

Позади меня в ложе Кая сидели мои родители. Они пожали руку тренеру Майку, а потом мама наклонилась вперед и чмокнула меня в щеку.

– Я так им горжусь. И очень рада за тебя, милая.

– Спасибо, мам.

За последние три года моя жизнь кардинально изменилась. Кто бы мог подумать, что, благодаря той ужасной ночи, я обрету радость и любовь. Сколько бы я ни твердила, что родители ни в чем не виноваты, они еще долго корили себя за случившееся. Но сейчас я оправилась. Более чем. С помощью психотерапии и сеансов рэйки я вновь поверила в себя и научилась ценить ту кошмарную ночь. Ведь в каком-то смысле она сформировала мою личность, придала сил и помогла встать на путь, приведший к Сика́ю Соломону.

Зрители притихли, когда представители ассоциации профессиональных теннисистов и председатель Уимблдона передали микрофон Каю. За прошедшие три года он не раз выигрывал турниры: и крупные, и совсем небольшие. В том числе Открытый чемпионат Франции, и Открытый чемпионат Австралии – дважды. Но вершину Уимблдона он покорил впервые.

– Для начала хочу поблагодарить своего соперника, – разнесся по стадиону голос Кая, – за невероятную игру. Это был матч века. Нужно отдать ему должное: ведь именно он подтолкнул меня не только стать лучшим игроком, но и вырасти как мужчина. – Кай, третий в мировом рейтинге, повернулся к противнику, теперь опустившемуся на восьмую строчку, и натянуто улыбнулся. – Спасибо, Брэд. Ты сделал для меня гораздо больше, чем думаешь.

Я уже не сдерживала слезы. Джейсон сжал мою руку в знак поддержки. За это время Брэд Финн даже не попытался «вырасти» и продолжал при каждой встрече на корте подначивать Кая. Однако мой муж больше не поддавался на его провокации. Кай по-прежнему играл в своем излюбленном стиле – выкидывал разные трюки и, на взгляд Джейсона, слишком часто спорил с судьями, – впрочем, он позволял внутреннему пламени лишь подпитывать себя, а не поглощать целиком. И с тех пор он не проиграл Брэду ни единого матча.

Когда аплодисменты стихли, Кай повернулся к своей ложе и поблагодарил тренера, Джейсона и маму за то, что они были рядом. Потом он перевел взгляд на меня.

– Дейзи… – Его голос дрогнул. Зрители зашептались и стали поворачивать головы в мою сторону. – Моя жена, – пояснил он болельщикам уже спокойнее. – Дейзи, ты наверняка устала, ведь была со мной на этом корте, в каждой подаче и отбитом мяче… – Он прижал ладонь к сердцу. – Я ношу тебя с собою всюду, куда бы ни пошел.

По толпе прокатились вздохи и шепотки. Я крепче обняла Лаки, и он заерзал у меня на коленях.

Кай обвел рукой всю арену.

– Все это для тебя, Дейзи. Все, что пожелаешь. Было время, когда я утратил веру в себя, и если бы не твоя поддержка, меня бы здесь не было. Я люблю тебя, детка.

– Я тоже люблю тебя, – одними губами произнесла я и послала ему воздушный поцелуй, хотя почти ничего не видела из-за слез в глазах.

Кай продолжал говорить. Он поблагодарил болельщиков за то, что они оставались с ним во времена «безумства и спокойствия». От всей души вознес хвалу Джейсону, который не бросил его, несмотря на все трудности, ведь поддерживать игрока, думающего не головой, а задницей, та еще работенка.

Зрителям явно нравилась речь, но терпение двухлетнего Лаки уже было на исходе, и он активнее заерзал у меня на коленях.

– А ты уверена, что Лаки на самоанском означает «счастливчик», а не «извивающийся червяк»? – посмеиваясь, спросил папа.

– Уже начинаю сомневаться, – рассмеялась я. – Тихо, малыш…

Однако Лаки не послушал меня.

– Папочка! – выкрикнул он, протягивая маленькие ручки к отцу.

Возглас малыша ворвался в паузу между речью Кая, и из толпы послышались вздохи умиления и смешки.

– Я слышу, приятель, – отозвался Кай. – Уже иду. – И он побежал к нашей ложе.

Сын возбужденно заерзал у меня на коленях. Детей не допускали на профессиональные теннисные матчи, и во время игры Лаки развлекали сменяющие друг друга нянечки из команды Кая. Однако малыш скучал по папе. У них с Каем была особая связь, от которой у меня на сердце становилось теплее. И отец, и сын не выносили долгой разлуки.

– Он унаследовал твою решимость, – заявила я, когда Кай оказался рядом.

– И потребность быть в центре внимания, – со смехом вставил Джейсон.

Кай бросил на агента взгляд и, усмехнувшись, подхватил на руки Лаки. Затем наклонился, чтобы поцеловать меня.

– Нет, он идеальный, как и его мама.

Болельщики разразились криками и аплодисментами. Кай, посадив сына на бедро, занял место в центре площадки в ожидании церемонии закрытия.