Обещание страсти

— Ты проводишь меня до выхода, малыш?

— Это как под душем или у меня есть выбор? — Они улыбнулись, вспомнив небольшое происшествие минувшего утра.

— Сейчас твой черед выбирать, мой был под душем.

— Мой тоже.

Он взглянул на часы, улыбка стерлась.

— Может, тебе лучше остаться здесь и сразу вернуться в город? Было бы глупо с твоей стороны давать лишний повод для шума.

Он разделял озабоченность Кизии. Ей ни к чему газетная трескотня, которой не избежать, если кто-нибудь увидит их вместе. Он — не Уитни Хэйворт III. Он — Лукас Джонс, по-своему интересующий прессу, но этот интерес не пошел бы на пользу Кизии. Что будет, если полицейские из голубой машины подойдут к нему? Ведь это может разрушить все, может просто-напросто отпугнуть Кизию от него.

Лукас наклонился, она протянула руки и поцеловала его.

— Лукас, мне будет плохо без тебя.

— Мне тоже. — Они слились в поцелуе, она гладила его волосы. От него пахло зубной пастой и кубинскими сигарами — чудное сочетание. Чистое и сильное, как сам Люк. Честное и живительное.

— Хорошо. Мне будет нелегко пережить твой уход… — На глазах появились слезы, и он решился.

— Оставайся. Я позвоню тебе вечером. — И тут же исчез. Хлопнула дверь, она увидела его удаляющуюся спину. Лукас не оглянулся. Кизия плакала.

Возвращение в город было печальным. Ей хотелось побыть наедине с еще сохранившимся в машине запахом сигар. И с мыслями о минувшем. Неожиданно что-то вернуло ее в настоящее. Почему она не проводила его? Чего испугалась? Устыдилась? Почему бы ей не послать всех к черту?

Быстро опустила стекло. Водитель удивленно взглянул в зеркало.

— Мне надо обратно.

— Что вы сказали, мисс?

— Возвращайтесь в аэропорт. Джентльмен кое-что забыл. — Она вытащила из сумочки конверт и показала его водителю. Повод, конечно, не очень убедительный. Парень подумает, что она чудачка, но ей наплевать. Кизия хотела вернуться в аэропорт до отлета самолета. Пора проявить мужество. Обратного пути нет, и Люк должен знать об этом.

— На следующем повороте мы развернемся, и я сделаю все возможное, чтобы успеть.

Она сидела в напряженном ожидании, думая об одном: лишь бы не опоздать. Претензий к водителю быть не могло: он вел машину мастерски, та словно летела по воздуху. Они вернулись в аэропорт через двадцать минут после того, как покинули его. Кизия на ходу выскочила из машины. Бросилась в зал ожидания, бесцеремонно расталкивая служащих, старых женщин с собачками, молодых девушек в париках, взволнованных провожающих… Задыхаясь от бега, искала выход на чикагскую авиалинию.

Выход 14Е. А, черт… В дальнем конце вокзала, последняя дверь. Она бежала не помня себя, волосы ее распустились и развевались по плечам… Отличный материальчик для газеты! Кизия смеялась над собой, обгоняя людей и чуть не сбивая их с ног. Любители сенсаций могли бы поразвлечься: наследница Кизия Сен-Мартин, ничего не видя перед собой, мчится изо всех сил через все здание аэропорта, чтобы поцеловать бывшего заключенного Лукаса Джонса.

Преодолев последние ярды, она радостно засмеялась. Широкие плечи и спина Люка закрывали проем дверей, ведущих на посадку. Она все-таки успела!

— Люк!

Он медленно обернулся, держа в руках билет и, пилимо, задаваясь вопросом, кто же в Нью-Йорке мог окликнуть его. И тут увидел Кизию… Увидел ее волосы, освобожденные от заколок и ниспадающие на ярко-красную пелерину, сияющее лицо… Он широко, облегченно улыбнулся, осторожно вышел из очереди нетерпеливых пассажиров и поспешил к ней.

— Леди, вы сошли с ума. Я думал, вы уже подъезжаете к дому. Знаешь, я стоял и думал о тебе, малыш.

— Я была… на полпути… к городу… — Ей не хватало воздуха, но она вся пылала счастьем. — Но… я… должна была… вернуться.

— Ради Бога, не получи сердечный удар. С тобой все в порядке?

Она энергично кивнула и бросилась к нему в объятия.

— Все прекрасно.

Он крепко поцеловал ее, отнимая последнее дыхание, сжал в объятиях, рискуя поломать кости.

— Благодарю за возвращение, леди. — Он знал, чего ей это стоило. Приятная теплота разливалась по всему телу. Люк знал теперь все о ней и представлял, что могут написать в газетах об их поцелуе средь бела дня, на виду у всей почтенной публики. Кизия Сен-Мартин все-таки вернулась. Открыто вошла в другой мир. Она реальна и принадлежит ему. Благородная Кизия Сен-Мартин…

— Ты чертовски рискуешь.

— Я должна. Для себя. И потом, я полюбила тебя…

— Я знал об этом, даже если бы ты не вернулась… Но я страшно рад, что ты здесь. — Его голос стал строже. — А сейчас мне желательно успеть все же в самолет. В три часа я должен быть в Чикаго на встрече. — Он нежно отстранил ее.

— Люк…

Он остановился и долго смотрел на Кизию. Ей хотелось, чтобы он вернулся, но она не смела просить об этом. Знала, что он все равно не останется…

— Береги себя!

— Ты тоже. Встретимся на следующей неделе. — Она кивнула, и он пошел к выходу на поле. В последний раз махнул ей на прощание и исчез.