Обещание страсти

Фотография была расплывчатой и черты лица неопределенными, но это, несомненно, Кейт. То, как она держала себя, наклон головы, размер – все исключало ошибку. Высокородная Кассия Сент-Мартин, одетая во что-то, похожее на черно-белый комплект. От Живанши, как было сказано в газете, и со знаменитыми бриллиантовыми браслетами, доставшимися ей от матери. Наследница нескольких состояний. Неудивительно, что она рассмеялась, когда звонила ему и сказала, что одета во что-то «странное». Люку это показалось тоже достаточно странным. Но она выглядела очень красивой. Даже в газетах. Он видел ее в газетах и раньше, но сейчас внимательно рассматривал ее. Теперь, когда он познакомился с ней, это стало иметь для него значение. Какой странный образ жизни она, должно быть, ведет.

Он почувствовал смятение за этим внешним совершенством и самообладанием. Птичка в золотой клетке умирает от тоски, и он знает это. Но ему интересно, знает ли это она сама. И особенно остро он осознал, что ему хочется дотронуться до нее, пока еще не поздно.

Вместо этого им придется идти на это проклятое собрание, и он вынужден будет продолжать играть по ее правилам. Он знает, что она сама должна покончить с «К. С. Миллером» между ними. Только она может сделать это. Единственное, чем он может помочь, – это предоставить ей случай. Но сколько еще предлогов он сможет придумать? Сколько городов? Единственное, что он знает, – это то, что она должна принадлежать ему, сколько бы времени на это ни ушло. Но проблема в том, что у него мало времени. И это превращает ситуацию почти в безнадежную.

Когда Кассия приехала, она нашла Люка в офисе, окруженного незнакомыми людьми. Звонили телефоны, люди громко кричали, дым стоял столбом, и Люк, казалось, даже не осознавал, что она присутствует в комнате. Однажды он помахал ей рукой и после этого не смотрел на нее весь день. Пресс-конференцию перенесли на два часа, и хаос стоял в комнате весь день. Только к шести часам она нашла местечко, где можно сесть, засунуть свой блокнот в сумку и с благодарностью принять половину сэндвича с ветчиной от незнакомца. Что за денек выдался, да еще с похмелья. С каждым часом ее голова становилась все хуже. Телефоны, люди, эмоции и прессинг. Она удивлялась, как он выдерживает все это, с похмелья или без.

– Хотите уйти отсюда?

– Это лучшее предложение, которое мне сделали за день.

Она улыбнулась ему, и его лицо смягчилось впервые за несколько часов.

– Пойдемте, я найду вам что-нибудь приличное из еды.

– Мне действительно нужно уже ехать в аэропорт.

– Позже. Сначала вам нужен перерыв. Вы выглядите так, словно вас сбил грузовик.

Именно так она себя и чувствовала. Помятой, уставшей и растрепанной. Лукас выглядел не лучше. Он казался уставшим и большую часть дня мрачно хмурился. В руке он держал сигару, а его волосы выглядели так, словно он без конца проводил по ним пятерней.

Но он оказался прав. Этот день был совершенно не похож на оба собрания в Чикаго. Происходящее сегодня было сущностью, мясом, как он это назвал. Более напряженная обстановка, менее деликатная и гораздо более реальная. И во главе всего происходящего – Люк, словно Бог для них. Воздух, казалось, весь наэлектризовался его необычной энергией. Но его лицо немного смягчилось, когда он посмотрел на нее у выхода.

– Вы выглядите усталой, Кейт. Чересчур много для вас, – это не было насмешкой, он выглядел сочувственно.

– Нет, я в порядке. И вы правы. Это был интересный день. Я рада, что приехала и участвовала в этом.

– И я рад. – Они шли по длинному коридору, среди потока людей, направляющихся домой. – Я знаю тихое местечко, где мы сможем поужинать. У вас найдется время на это? – По его тону она поняла, что он рассчитывает на ее согласие.

– Отлично. Я буду рада.

Зачем спешить домой? Чего ради? К Уитни? Или к Марку? Неожиданно даже это стало казаться неважным. Они вышли на улицу, и он взял ее за руку.

– Между прочим, чем вы занимались вчера вечером? – Ему стало интересно, расскажет она ему или нет.

– Честно говоря, я напилась. Со мной этого не случалось уже много лет. – Появилось безумное желание рассказать ему все, но она знала, что не сделает этого.

– Вы напились? – Он смотрел на нее с выражением удивления, чувствовалось, что это его позабавило. Итак, она напилась в своем черно-белом наряде с бриллиантовыми браслетами ее матери на руках. И этот похожий на педераста пижон, с которым она была, без сомнения, хмурился от неодобрения. Он отлично представляет ее себе. Пьяная от шампанского.

Они шли быстро, бок о бок, и после короткого молчания она задумчиво посмотрела на него.

– Вас действительно очень беспокоит этот вопрос о тюрьмах, не так ли? Я имею в виду, до глубины души.

Он кивнул.

– Разве вы этого не поняли?

– Да, я поняла. Просто меня немного удивляет, насколько вы отдаете всего себя этому. Создается впечатление, что огромное количество энергии направлено на одну точку.

– Для меня это имеет огромное значение.