Обещание

— Я спешу, у меня дела. — Ему отчего-то стало неловко.

— А Вы заходите к нам вечером. У нас весело… Сестра будет… Кстати, как Вас зовут?

— А зачем Вам? — насторожился принц.

— Просто так. Я же назвала Вам своё имя.

— Маркус.

— Так придёте? — весело спросила она.

— Может быть, — уклончиво ответил Маркус Он и сам не знал, почему пошёл туда. То ли Шемма показалась ему девушкой, которой можно доверять, то ли ему надоело мерить шагами комнату, маясь от безделья, то ли по какой-то другой причине, но Маркус предупредил Мильну, что, скорее всего, вернётся поздно, и пошёл к дому Шеммы.

Во всех окнах горел свет; над улицей плыла музыка, струившаяся из окна верхнего этажа. Звуки её были прекрасны; в них переплетались грустные и весёлые ноты, но все они были необычайно нежны. На каком инструменте играли, принц не знал.

Он остановился у калитки и мечтательно посмотрел на окна второго этажа. Одно из них было открыто; белые занавески, словно крылья птицы, трепетали от лёгкого дуновения сквозняка. Музыка доносилась именно оттуда.

И как будто это был не Фарендардуш-Гард, а Лиэрна, и не ведьма рождала такие прекрасные звуки, а какая-нибудь молодая баронская дочка.

— А я Вас вижу, я Вас вижу! — На первом этаже хлопнуло окно, в нём показалось смеющееся лицо Шеммы. — Заходите же, раз пришли.

Не дав ему времени опомниться, девушка показалась на пороге. На ней было синее платье с широким белым воротником, слегка обнажавшим её ещё по-детски угловатые плечи.

— Так зайдёте?

— Зайду, если Вы откроете мне калитку.

— А она не заперта! — рассмеялась Шемма. — Я специально её не закрыла, Вас ждала.

— Меня? — удивился принц.

— Да. У нас в городе так скучно, толком переговорить-то не с кем. А тут Вы… Посидите с нами, а сестра Вам сыграет.

Значит, там, на втором этаже, музицировала её сестра.

В небольшой уютной зале, обтянутой недорогой голубой тканью, было тепло. Мебель стояла только вдоль стен, середина была свободной — очевидно, для танцев.

— Не сюда, не сюда! — щебетала Шемма. — Пойдёмте наверх, к сестре.

Повинуясь ей, этой юной тоненькой ведьмочке с задорным блеском в глазах, Маркус пересёк залу и направился к потемневшей деревянной лестнице.

Ступеньки неимоверно скрипели, принц не сомневался в том, что их появление не останется незамеченным. И действительно — сладкие звуки музыки вдруг оборвались. Но на площадку лестницы никто не вышел.

Шемма подвела Маркуса к двери, украшенной венком из сухих цветов, и шёпотом предупредила:

— Не шумите. Я первая войду, а то помешаю.

Она проскользнула внутрь, оставив дверь приоткрытой, и сквозь образовавшуюся щель принц увидел часть комнаты: фисташковые стены, стул с лировидной спинкой, край какого-то бюро…

— Заходите! — послышался голос Шеммы.

И он вошёл.

За высоким столом, выкрашенным под красное дерево, склонившись над ворохом бумаг, сидела девушка. Её светлые, соломенные, волосы были собраны в высокий хвост и мягкими мелкими кудрями падали на шею. Одета она была просто, но со вкусом — в палевое платье с широким белым поясом, на одном из длинных концов которого поблёскивала полоска из страз.

— Добрый вечер, — как-то неуверенно поздоровался Маркус. Он чувствовал себя двенадцатилетним мальчишкой.

— Добрый вечер, — ответила незнакомка и обернулась. В руках она держала перо и кокетливо водила его оперением по кончикам губ.

— Моя сестра поэтесса, — с гордостью сказала Шемма. — А уж какая музыкантша!

Старшая сестра покраснела; румянец необыкновенно шёл ей. Она встала, одним движением расправив складки юбки, и с интересом посмотрела на Маркуса. Глаза у неё были зелёные — как у настоящей ведьмы.

— Льлея, — она протянула принцу тонкую белую руку с массивным золотым браслетом на запястье.

Маркус сделал вид, что поцеловал её.

— Шемма, ты уже придумала, чем мы будем развлекать нашего гостя?

— Ну, не знаю… Когда стемнеет, можно будет устроить маленький фейерверк.

— Нет, не надо! — испуганно замахал руками принц.

— Как хотите, — пожала плечами Льлея. — Это абсолютно безопасно.

— Послушайте, а Вы действительно колдунья? — В голове Маркуса родился план. Нужно воспользоваться любезно предоставленной судьбой возможностью.

Обе сестры звонко рассмеялись. Вещи в комнате вдруг запрыгали, закружились; статуэтки на бюро заплясали, парадируя придворных, танцующих модный танец. Принцу стало страшно, и он невольно отступил к двери — но, вот незадача, она захлопнулась! Нет, не надо было приходить сюда, надо было послушаться голоса разума. Сейчас эти ведьмы превратят его в какое-нибудь мерзкое существо, вроде жабы. При мысли об этом его передёрнуло. Провести остаток жизни жабой!

Губы Льлеи тронула загадочная полуулыбка; зелёные глаза лукаво, не мигая, смотрели на Маркуса. Она поднесла руку к губам и дунула на пальцы — и, порожденные дыханием, искристые, разноцветные бабочки разлетелись с её ладони.

Танец вещей прекратился, комната приняла обычный, будничный вид.

Шемма опустилась на стул и бессознательно начала теребить воротник.

— Испугались? — Льлея взяла принца за руку и подвела его к инструменту, стоящему в простенке между окнами.