Обещания

С того момента, как я это обнаружил, у меня голова шла кругом от того, что эти деньги могут сделать для нее, а также для нее и Луизы, вложивших деньги в «Полотно греха». Их прибыль теперь была приличной, но ничто подобное не могло обеспечить расширение и экспансию.

Реальность моей находки грызла меня изнутри, напоминая о предупреждении моей матери. Женевьева Спарроу велела мне не искать Аранию, оставить мертвых в могиле. Она предупредила меня, что это принесет вред не только моей цели, Рубио МакФаддену. Это уничтожит наш мир.

С ее предупреждением, пронесшимся в моем сознании, я подошел к буфету, открыл дверцу и нашел хрустальный графин с виски «Сharbay Release III». Наливая две порции в стакан, я слышал, как предупреждение моей матери отдавалось в голове, как звенящий колокол.

Она была чертовски права.

Гребаный король Чикаго.

Я могу лишить человека жизни и глазом не моргнуть. Я мог забрать деньги компании или выселить их из их собственности. Я мог остановить мелких наркодилеров и открыть свои улицы для Денверского картеля. Политики приходили ко мне за поддержкой. Руку руку моет, как и было в нашем случае. Мое Царство дало мне все, в чем я нуждалась, но я хотел большего.

Я хотел отомстить.

В течение многих лет я ожидал, что Арания приведет меня к доказательствам. Я приготовился к тому, что это открытие принесет, как его обнародовать, пустить в прессу, и тогда я буду смотреть, как МакФадден падает со своего гребаного пьедестала.

Я страстно желал женщину, которая была моей почти два десятилетия.

Я планировал заявить на нее права, взять ее и сделать своей. Мой план был чертовски хорош. Единственным уничтожением будет уничтожение, которое я контролирую, МакФаддена.

А потом мой план изменился.

Подняв хрустальный бокал, я сделал большой глоток и залпом выпил виски.

Налив себе еще, я продолжил размышления.

Арания должна была стать моим приобретением, владением, королевой, рожденной в этом мире, чтобы поместиться на моей руке. Она должна была быть в моем распоряжении для исполнения моих желаний и сидеть на полке, когда я был занят.

Эта гребаная расстановка была предана забвению в тот момент, когда я посмотрел в ее шоколадные глаза, в ту ночь, когда прижал ее тело к стене офиса в этом грязном распределительном центре. Фитиль зажжен, взрыв неизбежен, но я был слишком увлечен, чтобы заметить это.

Гребаный король Чикаго.

Арания МакКри не была ни моей собственностью, ни моим приобретением.

Да, я заявил на нее права.

Но это не имело значения.

Во всех гребаных смыслах Арания МакКри владела мной, всем мной, включая сердце, о существовании которого я и не подозревал. Я даже пообещал довести ее планы до конца с помощью улик, предоставив ей самой решать. Я так и сказал. Я сдержал свое слово. Я не возьму свои слова обратно.

Реальность заключалась в том, что, если бы доказательства были налицо, а она предпочла бы их, Арания могла бы наблюдать, как падут МакФадден и Спарроу. Она могла бы сделать это и уйти более богатой, чем когда-либо представляла.

Я сделал это — своей настойчивостью дал ей эту способность.

С наживкой, болтавшейся годами передо мной, я попал в ловушку моего отца, попал в ловушку и теперь был готов упасть в пучину собственных дел. План Аллистера убить меня на войне не сработал. Его план уничтожить меня вместе с миром Спарроу не удался.

Его предсмертные слова должны были сказать мне, что он еще не закончил — у него был план в действии.

Шесть лет назад…

— Ты не можешь убить меня, — сказал Аллистер Спарроу, выпрямившись и расправив плечи. — Я твой отец.

— Сеть, которую ты создал, должна исчезнуть. Я предупреждал тебя, чтобы ты закрыл ее, иначе я это сделаю.

Мои слова были жесткими, и моя челюсть сжалась, хотя кровь циркулировала с невыразимой скоростью, угрожая нервам, поскольку ожидание внутри меня росло.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Это больше, чем ты. Ты не можешь остановить это.

Наконец-то я здесь. Я пришел в тот день, который представлял себе еще подростком.

Чикагский ветер дул вокруг нас, подчеркивая наше шаткое положение.

— Ты все еще мальчик, — усмехнулся он. — Ты думаешь, мои люди последуют за тобой? Ты лжешь самому себе. Спарроу состоит из моих людей, тех, кого я сам выбрал. Они взбунтуются, если со мной что-нибудь случится, — его темные глаза сузились. — А теперь отойди, мальчик, и перестань играть в мужские игры.

Он совершил ошибку, встретив меня на стройплощадке, где строилось здание под руководством «Спарроу Энтерпрайзис». Недавний ливень сделал свежий бетон блестящим, а каркас родного небоскреба скользким.

Сообщение, переданное лично, а не с помощью техники, требовало встречи тремя этажами выше. Было беспокойство по поводу заклепок, тревога по поводу использования некачественных материалов, кто-то снимал сливки со Спарроу. Он не удержался и сказал мне, что я слишком остро реагирую, что не знаю, о чем говорю. Я рассчитывал на его высокомерное отношение, зная, что это будет его падением.