Обещанная ему

— Да, Вика, — он смеется. — На самом деле подумал, что ты захочешь свадьбу, но так как мы ее не сможем сделать, то и с предложением решил повременить. Теперь вот, — он кивает на коробочку. — После того, как ты примешь ее мы сделаем свадьбу такую, какую ты хочешь.

Я никакую не хочу, но воспоминания об этом дне будут затапливать меня еще долго, поэтому я киваю и произношу, едва шевеля губами:

— Да.

Эпилог

Спустя три года

— Ну? Рассказывай! — требует Аня, когда мы встречаемся после долгой разлуки.

Так уж получилось, что мы живем в разных странах и видеться нам приходилось за последние года всего пару раз. После того, как моего отца посадили, многие преданные ему люди устроили за нами настоящую охоту и нам пришлось уехать. Аня почти ничего не знала о нас, а я не могла ей даже позвонить. Вернуться мы смогли только после “воскрешения” Тимура, да и то не сразу. Его появление стало для меня неожиданностью, потому что я знала, как подруга страдает, как плачет по нему. И то, что он жив стало настоящим шоком для меня.

— Ну что ты молчишь?

— Пытаюсь прийти в себя и, наконец, понять, что ты здесь и это не мираж, — отвечаю откровенно, потому что за то время, что Ани не было у меня даже не было с кем пообщаться.

— Не мираж, — она смеется. — Приехали всей семьей, видишь?

Я вижу. Наблюдаю за тем, как Тимур держит на руках малышку, как нежно целует меня, и понимаю, что тоже хочу дочь, да и Ибрагиму нужен братик или сестричка, потому что он растет слишком избалованным и высокомерным малышом. Только вот Ахмеда уговорить никак не получается. Правда, я все же однажды надеюсь это сделать. Пусть не сейчас, но очень скоро.

Я неотрывно смотрю на Тимура и пытаюсь понять, как получилось так, что он превратился в спокойного и любящего семьянина. Я ведь помню, каким он был. Мне тогда казалось, что он еще опаснее Ахмеда, а вот сейчас он такой: нежный, аккуратный и обескураживающий. Вижу по глазам Ани, что она счастлива, хоть и натерпеться ей пришлось, пожалуй, не меньше, чем мне.

— Я в полном порядке, — отвечаю ей. — Малыш растет, Ахмед… — делаю паузу. — Я так влюбилась.

— Тоже мне, новость, — фыркает Аня. — Это сразу было понятно, что влюбилась ты, — она смеется. — Он как к тебе относится? И кстати, прости, что на свадьбу мы так и не смогли прибыть.

Я пожимаю плечами.

— Всё хорошо. Я вообще не понимала, зачем свадьба. Разве что для фото.

Аня улыбается так, будто ей известна какая-то мудрость, к которой я еще не доросла. И я так хочу спросить ее о ней, но в этот момент к нам подходят наши мужчины. Малыши остаются под присмотром Гоши — брата Ахмеда, который отнедавна довольно часто приходит к нам в гости. Ахмед взял его под свою опеку, когда отец напрочь отказался помогать сыну и женщине, которая его родила. И пусть Ахмед молчал, я понимала, что он этого не одобряет.

Мать так и развелась с его отцом. Не смогла простить измену и, насколько я знала, она нашла свое счастье с другим мужчиной. Они были у нас всего пару раз. Эмине, как мне тогда показалось, даже помолодела лет на десять и похудела килограмм на пятнадцать. Я удивлена, как она изменилась, найдя мужчину, который стал ее ценить по достоинству.

— О чем разговаривают наши девчонки? — спрашивает Тимур, склоняясь к Ане, а затем устраиваясь на садовом диване напротив.

— Шушукаемся о женских мелочах! — восклицает Аня. — Вы, между прочим, лишние.

Тимур изгибает одну бровь и мотает головой, смеется. Как и Ахмед. Я же ловлю себя на мысли, что все еще не могу привыкнуть к улыбающемуся Ахмеду, который может вести себя, как любой нормальный человек и не отвечать сквозь полустиснутые зубы, хотя когда мы только встретились я почему-то думала, что именно таким он всегда и останется.

А ведь правду говорят — женщина, находящаяся рядом с мужчиной, меняет его до неузнаваемости. И нет, я не могу сказать, что Ахмед потерял свой прежний стержень, свою суровость и упрямство. Мне кажется, что он остался таким, каким был раньше, просто немного смягчился к сыну, ко мне, к матери и даже отцу, хотя с последним они общались очень редко.

В некоторых вопросах же Ахмед по-прежнему оставался собой. Как, например, в вопросе рождения дочки. Единственное, на что соглашался Ахмед — ЭКО от донора. Я не хотела. До последнего надеясь, что он согласится. От какого донора, когда я хотела малышку с его глазами и упрямым характером. Дочку, которую он будет любить так же, как и сына.

Тимур и Ахмед обсуждали дела в бизнесе, который они собирались открыть совсем скоро, а мы с Аней шептались, говоря о своем. Она рассказывала о проблемах устройства малышки в детский сад, а я думала о том, что нам только предстоит устраивать Ибрагима. И почему-то я думала о том, что сделать это тоже будет непросто. В частный садик я не хотела отпускать малыша, считая, что если я проходила в обычный, то и моему сыну там будет не хуже.