Обещать – не значит жениться

На какую-то секунду Инге показалось, что Татаринцев сейчас возьмет под козырек. Но нет, удержался. Рука только дрогнула, но осталась на месте.

Первая из намеченных подругами обманутых женщин жила в Невском районе. Это была та самая Звягинцева Марина, активистка и комсомолка, о которой упоминал следователь Фискалов.

– А… Совесть народная вам нужна, – понимающе протянула пожилая дворничиха, когда подруги спросили у нее, где тут тридцать пятая квартира. И, ткнув пальцем в один из подъездов, прибавила: – Там она живет. Только днем вы ее дома не ищите, работает она.

Услышав, что Марину они дома не застанут, подруги притормозили возле дворничихи.

– Похоже, вы ее хорошо знаете?

– Да ее все тут знают. Тьфу! Молодая девка, а хуже чумы!

– Почему?

– Зануда, вот почему! Замуж ей надо, да кто же такую возьмет?

– Страшная очень?

– На личико так даже и симпатичная. Но характер… жуть! Как вцепится, все! Кранты! Нипочем не отстанет, пока по-ейному не выйдет. Вот скажите мне, кому эта лавочка могла помешать? А? Скажите мне это!

Подруги посмотрели в предложенном им направлении, но никакой лавочки там не увидели.

– Правильно, и нету ее тут! А все почему? А потому что Марине она мешала. На ней, дескать, пьяницы собираются, пиво пьют. А ночью подростки под гитару песни горланят. Собаки возле нее гадят, мусор собирается… тра-та-та, тра-ля-ля. Уж мне по должности положено было бы первой протестовать или хотя бы жильцам, чьи окна на эту сторону выходят. Марине той чего? Мусор ей не убирать. Окна ее квартиры в садик смотрят, пьяниц на скамейке ей и не слышно. Живи себе и радуйся. Так нет! Добилась все-таки, что лавочку эту убрали.

– А как добилась?

– Ну как… сначала заявления одно за другим писала. И в полицию, и в исполком, и в администрацию города. Требовала, чтобы власти навели порядок. Только никто порядка, ясное дело, не навел. Потому что порядок – он вот где должен быть. – И дворничиха постучала себя по лбу. – Порядок – он в головах у людей должен быть. Иначе пиши или не пиши жалобы, а толку все одно не будет.

Видимо, Марина это тоже поняла, потому что жалобы строчить прекратила. Но зато однажды утром, заступив на свой пост, дворничиха тетя Дуся была неприятно поражена исчезновением злополучной лавочки.

– Вот вчера еще стояла, а утром нет. И куда делась?

Лавочка обнаружилась в саду.

– Маринка ее перетащила. Не иначе. И как доперла только? Две тяжеленные бетонные тумбы, сиденье длинное. Одной бы ей нипочем не сволочь. Попросила, небось, кого-то.

Однако на этом приключения лавочки не закончились. Подростки и пьяницы быстро обнаружили, куда переместилась их любимая скамейка. И нашли, что это место даже лучше прежнего: тихо, садик, кусты, в случае необходимости домой в туалет и бежать не надо. Можно прямо тут, возле лавочки, сходить «по-маленькому».

Понятное дело, что это Марине тоже не понравилось. И лавочка отправилась еще дальше. Теперь она очутилась на территории детского садика, который был огорожен и ночью обязательно охранялся сторожем. Нынче на лавочке сидели воспитательницы, которые были очень довольны, что им принесли такую хорошую, прочную и удобную скамейку.

– Понятно вам теперь, что за фрукт эта Марина? За триста метров тяжеленную лавку отволокла, чтобы только в квартале порядок был.

– Понятно.

– Вот то-то и оно. А вам она по какому вопросу нужна?

– По личному. Мы насчет ее мужа хотим расспросить.

– Мужа-а-а? – недоверчиво протянула дворничиха, которая была явно не прочь поболтать. – Что-то никакого мужа я у Маринки не припомню. Дед был, да помер. Тоже старый коммуняка. До последнего дня на митинги бегал, все за власть трудящихся ратовал. Уж всем ясно было, что от этой власти один пшик остался, а он все не хотел сдаваться. Упрямый был. Маринка вся в него.

– Нет, муж Марины – Кусакин Михаил, он…

– Мишка? – перебила подруг тетя Дуся. – Так вы бы сразу и сказали, что вам Мишка нужен! Нет, Мишка – он Маринке не муж.

– А кто?

– Хахаль он ейный. Только поссорились они с ним. Года два или даже два с половиной его тут не видать было, а недавно опять появился.

Тетя Дуся, увидев Михаила, очень удивилась. Она не видела его давно. А ведь вместе с Михаилом пропали двести кровных тети-Дусиных рублей, которые она одолжила обходительному и обаятельному жениху соседки на лекарства для занемогшей Марины. Каково же было удивление тети Дуси, когда этим же днем она встретила саму Марину, которая бодро волокла на себе целых две торбы с продуктами.

– Марина! Да что же ты больная из дому вышла! – напустилась на девушку дворничиха. – Мишка тебе за лекарствами бегает, заботится. А ты в гроб вогнать себя хочешь? Сумки с температурой таскаешь?

Марина поставила сумки на землю и непонимающе уставилась на тетю Дусю:

– Кто за лекарствами бегает?

– Мишка твой! Двести рублей у меня занял и в аптеку побежал.