Обесточенный

Я порылась в карманах в поисках ключей и запасного USB-накопителя, который всегда держала прикрепленным вместе на кольце.

— Дай мне копию, пожалуйста, только одно видео, на котором отчетливо виден нож.

— О, нет, умоляю... это уже слишком! — сказала она обеспокоенно.

Я нащупала бумажник и бросила оставшуюся наличку на стол. Мари ахнула.

— Никто никогда не узнает, что видео отсюда, — сказала я. — Ты сама сказала, что вам не удалось достать все телефоны из толпы. Для всех, кто будет знать, поклонник сидел на этом видео и ждал, чтобы продать его прессе. Удали копию этого документа здесь, в любом случае у них есть много других компрометирующих улик, и они, вероятно, сами удалят их, как только это произойдет.

Сначала она неуверенно спорила, просто всхлипывая.

— Мари, — произнесла я тихо. — Это спасет человеку жизнь.

Она посмотрела на меня со слезами на глазах.

— Пожалуйста, — сказала я. — Я не могу допустить, чтобы это случилось с ним.

Выражение лица Марии медленно изменилось, как будто на нее что-то нашло. Каким-то образом страх исчез из ее глаз, но она все равно прикусила губу, когда кивнула мне и несколько раз моргнула.

— Хорошо. Ладно, Я помогу тебе, если ты сдержишь свое обещание защищать меня.

— Своей жизнью, — сказала я, бросив связку с ключами ей в руки.

Десять минут спустя Мари была на тысячу долларов богаче, а у меня непосредственно в ладони лежало решение проблем Ноа Харди. Я заставила Марию дважды и трижды проверить целостность файла на диске, прежде чем дать ей мой незарегистрированный номер и сказать, чтобы она позвонила мне, если что-то ее напугает. Она действительно обняла меня дрожащими, неловкими руками после того, как вызвала такси, и ждала вместе со мной, пока оно не прибыло.

— Отвезите меня в аэропорт Лос-Анджелеса, — сказала я водителю.

Ни за что я не осталась бы в этой дыре дольше, чем это необходимо. Использую служебный счет, чтобы купить билет на самый ближайший рейс обратно в Сиэтл.

Я отправила Стиву сообщение, в котором просто говорилось:

«Тебе лучше достать самое лучшее виски, какое только может позволить себе твоя сучья задница».

После нескольких тревожных минут без ответа я раздраженно фыркнула и убрала телефон. Он, наверное, был занят.

Кричащая часть меня хотела немедленно позвонить Ноа и сообщить ему невероятную новость, мгновенно оставив его проблемы позади, но сидя на заднем сиденье такси, зажав в руке флешку, я поняла, что в лабиринте беспорядка, в который попала, не было такого простого выхода.

Все эти старые истории о желаниях и осторожности при их загадывании показались мне более реальными в тот момент. У меня было все, что я хотела. Сенсационная история, отпущение моих прошлых журналистских грешков и у меня был ключ к тому, чтобы Ноа мог, по крайней мере, избежать этого кошмара, не попав в тюрьму. Он мог бы начать исцеляться, двигаться дальше, найти новую группу, которая не относилась бы к нему как к дерьму, как это делали Ангелы. Ноа мог быть свободен. Я действительно нашла волшебную палочку.

Но Ноа ни за что на свете не простит меня за то, кем я была и как сюда попала. И единственный способ получить то, что мы оба хотели – это сорвать покров с моего истинного «Я». Спасение требовало жертвы, совсем как в старых сказках.

Я должна потерять Ноа, чтобы спасти его.

Внезапно я начала так сильно рыдать, что водитель такси спросил, не нужно ли ему остановиться и позвать на помощь.

Пристыженная, опустила лицо и сказала ему «нет» и что нужно продолжать вести машину.

Он бросил на пассажирское сиденье коробку с салфетками.

— Все будет хорошо, мисс. Мы успеем на ваш рейс.

— Ничего не будет хорошо, — сказала я задыхаясь.

Слова вырвались прежде, чем я смогла себя остановить. Я так отчаянно хотела высказаться, что даже незнакомец, услышавший это, был лучше, чем вообще никто.

— Я люблю его, но мне придется все разрушить.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Ноа

Я закончил разговор с Кевином и уже подумывал о том, чтобы перевернуться на другой бок и снова заснуть. Казалось, что нет никакого гребанного смысла вставать с постели, только не сегодня. Тяжесть надвигающихся на меня уголовных обвинений стала слишком велика, чтобы я мог бороться с ними, по крайней мере, в одиночку. Мне нужно было взбодриться, но ничего не получалось.

В глубине души я понимал, мне нужна была Лорел.

Я мог только прошептать это себе и материалу наволочки, пока лежал в своей кровати, позволяя дню пролетать без меня. Кевин звонил, потому что я пропустил пару шоу за последние ночи. Он притворялся, что не волнуется, просто потрепался немного о том, чтобы я покувыркался с Лорел, но опять-таки это был его способ проявить заботу. Он знал больше, чем говорил, и он чертовски слишком беспокоился обо мне.

Мое оцепенение пугало меня, но я пытался убедить себя, что это всего лишь временно. Это нормально – чувствовать себя перегруженным чем-то таким огромным, как то, что происходило прямо сейчас. Я не останусь навечно в таком положении, я поднимусь.