Обет без молчания

Он успел отойти метров на десять, когда зазвонил телефон. Номер определился немецкий. Кир решил, что с ним хочет поговорить кто-то из коллег-коллекционеров, которым он сообщил о том, что находится в Берлине.

– Господин Ханов? – услышал он густой бас.

– Я.

– Здравствуйте, – говорили по-русски, но с резким акцентом. – Вас беспокоят из криминальной полиции Берлина. Майор Иванов, – звание звучало одинаково на всех языках.

– Слушаю вас.

– Вы были знакомы с Хариссоном Алби?

Хан начал лихорадочно соображать, как лучше ответить: ДА или НЕТ?

– Алло. Вас не слышно.

– Я вспоминаю… – Он решился-таки: – Нет.

– А с Герхардом Хайнцем?

И тут он понял, почему ему звонят. Визитка! Он дал ее Харри. На ней имя и номер мобильного.

– С ним да, но шапочно. Поговорил минут двадцать, и все.

– Вы где сейчас находитесь?

– На Альтен-штрассе, – не стал врать Кир, хотя хотел. Но с немецкой полицией лучше не связываться.

– Прекрасно. А я на Краузе. Не могли бы вы подойти?

– Хорошо. Но времени у меня мало.

– Много и не потребуется. Жду вас.

Пришлось Хану тащиться на Краузе. Чтобы не сталкиваться больше с фрау Ингрид, он пошел в обход. Дурацкий веник оставил на первой попавшейся скамейке. Хотел кинуть в урну, но потом решил, что тот может кому-то сгодиться. Букет хоть и страшненький, но для могилки сойдет, а кладбище вот оно, рядышком.

Майор Иванов оказался мужчиной средних лет с внешностью, далекой как от славянской, так и арийской – типичный азиат. Наверное, его немецких предков когда-то переселили в Казахстан, они там пустили корни и перемешались как с местными, так и с русскими.

В квартире Иванов был не один, с криминалистом. Тот сидел у камина, брал из него какие-то образцы, а рядом с ним стояла целая передвижная лаборатория. Понаблюдать за ним не удалось – майор провел Кира в кухню.

– Как вы уже, наверное, поняли, мы ведем расследование по делу об убийстве герра Алби, который всем представлялся сыном Фридриха Хайнца, – начал Иванов. – Расскажите, при каких обстоятельствах вы с ним познакомились.

Кирилл ответил, но сухо, не вдаваясь в подробности.

– Когда конкретно вы были тут?

– Позавчера. Часов в шесть вечера.

Иванов кивнул. Судя по всему, полиция уже имела какие-то сведения на его счет (кто-то из работников конторы, расположенной над квартирой, мог видеть его), и пока все сходилось.

– Харри угощал вас кофе?

– Да.

– Из какой чашки вы впили?

Он открыл ящик для посуды, и Кир увидел ряд одинаковых чашек, голубого цвета, а также несколько разномастных.

– Не могу сказать точно. В одной из голубых.

– А герр Алби?

– Тоже.

– Кофе не показался вам странным на вкус?

– Нет. Только очень крепким. Я после плохо спал.

– Визитку зачем Харри оставили?

– Я думал, он сын старика Хайнца. У нас общие предки, и один из них имел свою кузню. А я собираю холодное оружие…

– Надеялись пополнить коллекцию еще одним экземпляром? Георг Майер, булочник, сообщил, что вы купили у него нож, выкованный одним из Хайнцев, за хорошие деньги.

– Да.

– Не жаль вам было отдавать двести евро за обычную раскладушку?

Ай да старик, ай да сукин сын! Соврал майору и глазом не моргнул.

– Коллекционеры все немного чокнутые, – ответил на это Кир.

– А сколько вы бы отдали за этот экземпляр? – спросил Иванов и выложил на стойку нож для резки мяса.

– Можно взять в руки?

– Да, пожалуйста.

– Какой красивый. – Кир увидел фирменное клеймо на рукоятке и понял, что его тоже выковал его далекий предок. – Я не пожелал бы тысячи. Продадите?

– Это не мое, – скупо улыбнулся Иванов, и уголки его узких каре-зеленых глаз скрылись под опустившимися веками.

– А чье?

– Найдено тут, в доме.

– Фредди и тот, кто выдавал себя за его сына, уверяли меня – они не имеют того, что меня бы заинтересовало.

– Этот нож, господин Ханов, судя по всему, был украден у фройлян Олдридж.

– Кто это?

– Внучка и наследница Клауса Хайнца. Она живет на Альтен-штрассе, в доме под номером сорок шесть, что достался ей от деда. В него вломились на днях, и ничего вроде бы не пропало… Кроме вот этого ножа!

– Харрисон Алби проник в чужое жилье, чтобы украсть предмет кухонной утвари? Что-то не верится.

– Может, он думал, что вы отвалите за этот предмет огромные деньги?

– Он не мог так думать – знал, за сколько я купил раскладушку у булочника Майера.

Не за двести евро, конечно, но ради тысячи тоже не станешь рисковать свободой, если ты не наркоман или отморозок.

Тут в кухню зашел эксперт. В его руках был контейнер с какими-то огарками.

– Нашел, – сообщил он Иванову. – Теперь картина более-менее ясна, – затем протянул майору пинцет. – Глянь сам.

Тот подцепил кусок жженого дерева и поднес его сначала к носу, потом к лампе, понюхал и рассмотрел.

– Да, это сандал.

– Остатки трубки, которую курил старик Хайнц. У него их было две, и эта оказалась в камине.

Они обменялись многозначительными взглядами, а Кирилл уловил знакомый запах – не гари или табака, а чего-то горько-сладкого, немного душного. Он сразу вспомнил тот вечер, когда шел к старику Хайнцу и встретил «космического охотника». От него несло тем же!