Обет молчания

- Все это прекрасно для тебя, Люсинда, - сказала она. - В конце концов, тебе всего одиннадцать лет. Мне тринадцать, а со мной все еще обращаются как с ребенком.

- Но мы ведь можем наблюдать за появлением гостей, и это здорово, правда, Чарльз? - спросила я своего младшего брата.

- О да, - ответил он. - А когда они уходят в столовую, мы прокрадываемся вниз по лестнице в "укромное местечко" и ждем, когда Роберт принесет нам что-нибудь вкусненькое.

- Аннабелинда все это знает, - сказала я. - Она ведь уже бывала у нас во время приемов.

- Это так весело, - добавил Чарльз.

- Весело? - резко сказала Аннабелинда. - Чтобы с тобой обращались как с ребенком.., это в моем-то возрасте!

Я внимательно посмотрела на нее. Она, без всякого сомнения, не выглядела ребенком.

- Аннабелинда рано сформируется, - сказала как-то моя матушка.

Так и случилось.

"Подобно своей матери, она родилась уже вполне сформировавшейся женщиной". Я снова цитирую мою маму, чьи высказывания об Аннабелинде, отражающие глубокое понимание натуры последней, часто походили на предостережения.

- Я приехала не для того, чтобы подсматривать за гостями через перила, - продолжала Аннабелинда. - Это слишком по-детски.

Я пожала плечами, предвкушая удовольствие, которое получу. Приглашенные поднимутся по широкой лестнице в гостиную, где, стоя под большой - люстрой, их будут встречать мои родители. Гостиная и столовая располагались на втором этаже, а на верху лестницы находилась площадка, где гости вели общую беседу. Именно во время их пребывания там мы подглядывали за ними. Потом, когда все проходили в столовую, мы прокрадывались вниз в маленькую комнату. Там мы ждали. В комнате стояли стенные шкафы, несколько стульев и стол, вокруг которого мы весело рассаживались и поедали все, что ни принес бы нам Роберт. Он пробирался к нам с подносом, на котором могли находиться бисквит, пропитанный вином и залитый сбитыми сливками, мороженое или еще какие-нибудь деликатесы. Он оставался в этой комнате, прозванной нами "укромным местечком", пока мы ели. Это были лучшие минуты вечера, и, по-моему, Роберт получал от них не меньшее удовольствие, чем мы.

После ухода мисс Грант мы заняли наши позиции у перил, и Аннабелинда присоединилась к нам. Она не объяснила, почему передумала. Она просто сидела на корточках рядом с нами, отпуская критические замечания по поводу внешнего вида присутствующих дам, сосредоточив, однако, почти все свое внимание на мужчинах.

Когда гости пошли ужинать, мы приготовились к самой захватывающей части вечера. Мы молча спустились на цыпочках вниз по лестнице, ускорив шаг под люстрой, прошли к концу лестничной площадки и поднялись на четыре ступеньки вверх к "укромному местечку". Как я и ожидала, почти сразу же появился Роберт с подносом, на котором стояли четыре стеклянных чашки со сбитыми с вином и сахаром сливками. Он уже догадался, что здесь будет и Аннабелинда.

Ей было немного неловко, что ее застали в компании малышей. Только "падение" ее брата Роберта с еще большей высоты несколько примиряло ее с этим, хотя, казалось, сам он своего "падения" не заметил.

Мы уселись за стол, чтобы насладиться сбитыми сливками.

Чарльз сказал:

- А я знал, что будут взбитые сливки. Я слышал, как о них говорила кухарка. Правда, она ворчала, что такой десерт не в духе времени.

Никто не обратил на его слова внимания. Бедный Чарльз! Но когда ты младше всех, то привыкаешь к этому, к тому же у Чарльза был очень веселый нрав. Он с наслаждением принялся смаковать взбитые сливки.

- Я принес тебе порцию с добавкой, - сообщил ему Роберт. - Подумал, что она может тебе понадобиться.

- Спасибо, - ответил Чарльз, выражая свою благодарность лучезарной улыбкой.

- О чем говорят там внизу? - спросила Аннабелинда.

- Главным образом о политике, - ответил Роберт.

- Неужели продолжают обсуждать недавние выборы? - спросила я.

- Да, хотя главная причина возникших затруднений - палата лордов.

- Как обычно, они выступают против любых действий правительства, сказала я.

- Возможно, новый король предпримет что-нибудь в этом направлении, предположила Аннабелинда.

- Теперь у нас конституционная монархия, - напомнила я ей, - и палата лордов не играет такой важной роли, как палата общин, хотя и необходимо, чтобы принимаемые законы одобрялись ими.

Мой отец говорит, что, возведи мистер Асквит больше людей в звание пэра, он получил бы перевес в свою пользу.

Аннабелинда зевнула, а я продолжала:

- С твоей стороны, Роберт, просто замечательно принести нам все это.

- Ты же знаешь, я всегда так поступаю на приемах.

- Знаю.., и мне это нравится.

Роберт улыбнулся.

- Дело в том, - сказал он, - что на самом деле я больше люблю находиться здесь, чем на приеме.

- Герберт Генри Асквит (1852-1928) один из лидеров либеральной партии, премьер-министр в 1908 - 1916 гг. (Прим. ред.) - Мне бы хотелось еще немножко добавки, - признался Чарльз.

- Что? Да ты обжора! После такой огромной порции... - сказала я.

- Возьми мою, - предложил Роберт, что Чарльз и сделал со словами "Раз ты уверен, что не хочешь, обидно, если сливки пропадут".