Обет молчания

- Я. Она на два года старше меня и никогда не позволяла мне забыть об этом.

- Ну, теперь ты уже достаточно взрослая, чтобы не беспокоиться об этих двух годах. - Роберт стоял неподвижно, глядя перед собой. - Есть что-то особенное в родном доме, - сказал он. - Каким-то образом он становится частью тебя самого.

- Я знаю.

- Этот загон вон там. Бывало, я ездил по кругу на моем пони, чувствуя себя отчаянным смельчаком. Никогда не забуду дня, когда мне впервые позволили натянуть поводья. А там старый дуб.

Как-то раз я влез на него. Я совершил какую-то провинность и считал, что здесь меня не смогут найти.

- Не поверю, что ты когда-нибудь мог сделать что-то дурное.

- О, прошу тебя, - сказал Роберт. - Ты заставляешь меня выглядеть слишком благонравным. Могу тебе сказать, что у меня всегда были неприятности с няней Олдридж.

- Ну, уверена, самые невинные шалости.

- Ты смеешься надо мной.

- Все равно, ты хороший и всегда был таким.

На тебя можно положиться.., не то что на Аннабелинду.

- Ты имеешь в виду, что я скучен.

- Почему люди считают, что хороший и скучный - это синонимы?

- Потому что часто так из вежливости называют прозаичного человека.

- Получающего награды на полях сражений?

- Это произошло случайно. Множество людей заслужили их, но не были замечены.

- Не хочу слушать такие слова. Ты никогда не был скучным, и я всегда радовалась твоему появлению.

- Люсинда, ты выйдешь за меня замуж?

Я молчала, и он продолжал:

- Я всегда этого хотел. Я знаю, что обе наши семьи придут в восторг.

Я не находила ответа. Я не могла притворяться, что это для меня неожиданность, ведь между нами всегда существовали особые отношения, но день свадьбы Аннабелинды, когда я призналась себе, что испытывала раньше нежные чувства к новобрачному, не подходил для такого разговора.

Я услышала свой запинающийся голос:

- Роберт... Я не думала...

- Понимаю, - сказал он. - Ты хочешь все обдумать. Замужество серьезная вещь.

Я все еще молчала. Выйти замуж за Роберта!

Все было бы приятно, уютно. Я буду жить в этом прекрасном месте. Моя мама очень обрадуется. Как и большинство знавших Роберта, она любила его.

Аннабелинда станет моей родственницей. Странно, что эта мысль мелькнула у меня одной из первых.

- Я знаю, что нравлюсь тебе, Люсинда, - сказал Роберт, - Я имею в виду, что ты-то не находишь меня скучным.

- Выбрось эти глупости из головы. Ты не скучен, и я очень, очень люблю тебя.

- Но... - грустно промолвил он.

- Просто это слишком неожиданно.

Его лицо озарилось улыбкой.

- Я действовал без подготовки? Я просто совершил грубый промах. Поверь мне.

- Нет, Роберт. Дело не в этом. Просто я еще не готова.

- Оставим это. Забудь мои слова. Мы поговорим об этом в другой раз.

- Да. Ты же знаешь, что я всегда счастлива быть с тобой. Я так обрадовалась, когда ты приехал в Марчлэндз. Но только сейчас...

- Ты не должна ничего объяснять.

Я повернулась к нему и обняла его, и на несколько секунд он прижал меня к себе.

- Роберт, - сказала я, - дай мне немного времени, пожалуйста.

- Хорошо... Я не сказал тебе одну вещь.

- Какую?

- В ближайшие три недели я должен пройти медицинскую комиссию.

- Что это значит? - в тревоге спросила я.

- Они определят, насколько я годен к военной службе.

- Не могут же они снова послать тебя на фронт!

- Посмотрим.

Несколько гостей вышли в сад, и к нам присоединилась тетя Селеста.

Я чувствовала себя очень обеспокоенной и выбитой из колеи. Мне было невыносимо думать, что Роберт покинет Англию.

У меня отлегло от сердца, когда прохождение Робертом медицинской комиссии пришлось отложить. Возникли небольшие сложности с его ногой.

По мнению доктора Эджертона, ей требовался покой, и медицинская комиссия согласилась подождать еще несколько недель.

Эдварду уже исполнилось четыре года. Я не знала точную дату его рождения, но мама предложила считать ею четвертое августа. В этот день Британия объявила войну Германии.

- Пусть он напоминает нам о чем-то приятном, а не только обо всем этом ужасе, - сказала мама.

Эдвард подрос. Он был полон энергии, довольно разговорчив и забавен. Мы все считали его исключительно смышленым ребенком.

Эдвард любил ходить в гости. Он уже побывал на нескольких днях рождений у ребятишек, живущих по соседству, а теперь пришла его очередь.

Мы пригласили десять детей, испекли торт, в который вставили четыре свечи, и придумали развлечения для ребят.

Эдвард любил Андрэ, но, мне кажется, что ко мне он испытывал совсем особые чувства. Я всегда стремилась уделять ему как можно больше времени. Несмотря на то что за мною в детстве ухаживала замечательная няня, родители всегда оставались самыми близкими мне людьми. Мне хотелось быть таким же человеком для Эдварда. Мне хотелось возместить ему то, чего он лишился из-за бегства своей бессердечной матери и гибели любящей приемной матери. Я не хотела, чтобы ему чего-то недоставало в жизни.

Я обычно читала Эдварду вечером перед сном какую-нибудь сказку и знала, что он с нетерпением ждет этого.

Андрэ говорила:

- Он любит меня как свою няню, но вас как свою мать.

- Бедный малыш! - сказала я. - Как это все печально для него!