Обет молчания

— Хорошо, — сказала она. — Дженни работала горничной в одном шикарном загородном доме.

Майор гостил там. Увидел ее, и дело с концом. С самого начала он не темнил, и Дженни, которая знала, как это бывает, все сразу поняла. Она сама так решила и никогда об этом не жалела. Он купил ей этот дом, и, когда родился Мартин, я стала жить вместе с ней. Нас всех это устраивало. А потом появилась Ева. Это была счастливая маленькая семья. Мы жили хорошо. Никогда не возникало никаких проблем из-за отсутствия денег. Они всегда поступали регулярно, без всяких проволочек. О, майор хорошо относился к нам. Дарил подарки и все такое прочее. Дженни была счастлива. Она всегда знала, что о его женитьбе не может идти речь, и довольствовалась тем, что имела.

— Понимаю, — сказала я.

— Меньше всего Дженни хотелось бы беспокоить майора, ведь он так добр к ней. Но ей долго не протянуть, и, если бы он узнал это, то стремился бы увидеться с нею не меньше, чем она с ним. Она понимает, что дети будут обеспечены… но хочет в этом удостовериться.

— Да, конечно.

— И если кто-нибудь узнает, если это выплывет наружу, она никогда не простила бы мне. Я прочитала в газете о его помолвке и подумала… ну, я должна что-то предпринять.

— Мне пришла в голову одна мысль, — сказала я. — Не понимаю, почему я не додумалась до этого раньше. Ведь мой дядя связан с ним по службе.

Он почти наверняка знает лондонский адрес майора. Сейчас дядя в Лондоне ненадолго, но я могу встретиться с ним. И, если вы хотите, чтобы я передала письмо майору, я это сделаю.

— О, да, да, я вам доверяю.

— Тогда я так и поступлю.

— Спасибо. Бедная Дженни! Она не жалуется, но увидеть Маркуса Мерривэла — ее самое заветное желание. Она просто хочет поблагодарить его за то счастье, которое он дал ей, и сказать, что она ни о чем не жалеет. И ей хочется быть уверенной насчет детей. Мне кажется, что теперь, когда скоро его свадьба, у него, как и у нее, нет сожалений о прошлом…

Дверь открылась, и в комнату заглянул мальчик, на вид ему было лет восемь или девять.

— Все в порядке, Мартин, — сказала мисс Эмма Джонс. — А где Ева?

В дверь просунулась голова очень хорошенькой маленькой девочки.

— Будьте послушными детьми, бегите отсюда.

Я скоро приду к вам.

Дети смотрели на меня с явным интересом, как и я на них. Мне показалось, что они похожи на Маркуса.

Дверь за ними закрылась, и я, поднявшись, сказала:

— Если мне удастся узнать адрес у моего дяди, я передам письмо и извещу вас об этом. Думаю, что майор придет навестить вас.

— Мы уже давно не видели его. С самого начала войны он был на фронте, а потом попал в госпиталь. С деньгами не было никаких задержек.

Они вносятся на счет в банке. Этим занимаются какие-то поверенные. Но я не знаю их адресов. Я не знала, куда обратиться. Вы так помогли нам, мисс Гринхэм.

— Ну, если мне не удастся связаться с дядей, я могла бы спросить его адрес… у невесты. Но, вероятно, вам бы этого не хотелось?

— О нет, мисс Гринхэм. Я не хотела бы, чтобы она знала о Дженни…

Я прекрасно все понимала и сказала:

— Хорошо, я сообщу вам, как будут обстоять дела. И если я смогу узнать адрес, то передам письмо лично в руки майору Мерривэлу.

Я простилась с Эммой Джонс и пошла домой, размышляя над иронией судьбы, по которой и невеста, и жених имели детей, существование которых они скрывали друг от друга.

* * *

Я немедленно отправилась к дяде Джеральду.

Как я и ожидала, его не было дома, но тетя Эстер очень помогла мне.

— Конечно, — сказала она. — Я дам тебе адрес Маркуса. Сейчас он в Лондоне, но, по-моему, когда удается вырваться, часто уезжает на конец недели в деревню… Или к Дэнверам. Все эти приготовления к свадьбе… Я думаю, он очень доволен, да и Аннабелинда устроила свою жизнь. Вот тебе адрес.

Тетя Эстер была весьма практичной женщиной, к счастью, не наделенной большим воображением, а такие люди в некоторых случаях чрезвычайно полезны. Она не задавала щекотливых вопросов, как сделали бы некоторые на ее месте, и очень скоро я уже направлялась по лондонскому адресу Маркуса.

Я не надеялась застать его, и так оно и случилось, поэтому я оставила ему записку с просьбой немедленно связаться со мной или сообщить, где я могу увидеть его, потому что у меня есть к нему дело, не терпящее отлагательств.

Маркус появился около пяти часов. Я приняла его в гостиной. Он стал еще красивее, чем я его помнила, а легкое прихрамывание не вредило его привлекательности. Маркус смотрел на меня, словно я была тем единственным человеком в мире, которого ему хотелось увидеть больше всего.

— Люсинда! — сказал он. — Какое удовольствие видеть вас! Я не могу выразить, в какой восторг я пришел, получив вашу записку.

— Я рада, что вы пришли. У меня к вам дело чрезвычайной важности.

Меня потрясло, с каким спокойствием он воспринял мое сообщение.

— А вот письмо, которое я должна вам передать.

Маркус взял его, взглянул и положил в карман.

— Я думаю, что это нельзя откладывать, — сказала я. — Мисс Эмма Джонс в большой тревоге.

— Понимаю, — сказал он, — Я сразу же займусь этим.

— Тогда мне лучше вас не задерживать.