Обетованная земля

Я подождал немного, полагая, что Блэк попросит меня принести что-нибудь еще. Поскольку задания не последовало, я пошел с Сислеем к двери, уже на пороге услышав, как Блэк сказал клиенту:

— Вы сегодня не в настроении, господин Купер. Лучше отложим до следующего раза.

«Хитро! — подумал я, сидя в своем матовом закутке. — Теперь ход за Купером». Когда некоторое время спустя меня вызвали снова и я одну за другой стал носить картины, они оба уже курили сигары «Партагас». Наконец прозвучал пароль и для меня.

— Но этого Дега здесь нет, господин Блэк, — напомнил я.

— Как — нет? Конечно, он здесь. Не украли же его, в самом деле.

Я подошел к нему, слегка склонился к его уху и прошептал так, чтобы услышал и клиент:

— Картина наверху, в комнате у госпожи Блэк…

— Где?

Я повторил по-английски, что картина висит у госпожи Блэк в спальне.

Блэк стукнул себя по лбу:

— Ах да, правильно! Я же совсем об этом забыл. Годовщина нашей свадьбы, — ну что ж, тогда ничего не выйдет…

Я восхищался им: он опять уступил инициативу Куперу. Блэк не приказал мне принести картину, не стал утверждать, что картина теперь принадлежит жене, — разговор просто повис в воздухе, а он спокойно выжидал.

Я отправился в свою комнатку и тоже стал ждать. Мне казалось, Блэк держал на крючке акулу, но я вовсе не был уверен, что эта акула не проглотит Блэка. Впрочем, положение Блэка все же было предпочтительней. Акула могла перекусить леску и уплыть. Но предположение, что Блэк продешевит, исключалось напрочь. Однако акула предприняла интереснейшие попытки. Поскольку моя дверь была не до конца прикрыта, я слышал, как разговор все больше склоняется к общим рассуждениям на тему экономического положения и войны. Акула пророчила всяческие бедствия: крах биржи, долги, банкротства, новые расходы, новые битвы, кризисы и даже угрозу коммунизма. Короче, падать будет все. Единственное, что сохранит свою ценность, — это наличные деньги. Акула настойчиво напомнила о тяжелом кризисе начала тридцатых. У кого тогда имелись наличные, тот был король и мог что хочешь купить за полцены, да что там говорить — за треть, за четверть, за десятую долю цены! В том числе и картины! Особенно картины! И акула задумчиво добавила:

— Предметы роскоши — мебель, ковры, картины всякие — тогда вообще подешевели раз в пятьдесят.

Блэк невозмутимо предложил гостю первоклассного коньяку.

— Зато потом все эти вещи снова поднялись в цене, — сказал он. — А деньги упали. Вы же сами прекрасно знаете: сейчас деньги стоят вдвое меньше, чем тогда. Они не достигли прежнего уровня, зато картины подскочили в цене во много раз. — Он засмеялся нежным притворным смехом. — Да-да, инфляция! Она началась два тысячелетия назад и все продолжается, продолжается. Ценности дорожают, а деньги дешевеют, тут уж ничего не поделаешь.

— Тогда вам вообще ничего нельзя продавать, — парировала акула.

— О, если бы это было возможно, — невозмутимо ответил Блэк. — Я и так стараюсь продавать как можно меньше. Но ведь существуют налоги. И оборотный капитал необходим. Как-нибудь порасспросите моих клиентов. Для них я просто настоящий благодетель! Вот совсем недавно я выкупил обратно за двойную цену танцовщицу Дега, которую продал лет пять назад.

— У кого же? — спросила акула.

— Этого я вам, разумеется, не скажу. Вам ведь не понравится, если я всем раструблю, по каким ценам вы у меня покупаете? А потом перепродаете?

— А почему бы и нет? — Акула не давала себя задурить.

— Зато другие этого очень не любят. И я вынужден с этим считаться. — Блэк сделал вид, что собирается встать. — Жаль, что вы сегодня у меня ничего не подобрали, господин Купер. Что ж, может быть, в другой раз. Правда, поддерживать цены на прежнем уровне, как вы, конечно, понимаете, я долго не могу.

Акула тоже встала.

— У вас вроде бы есть еще один Дега, которого вы хотели показать? — спросил он как бы небрежно.

— Ах, это того, что в спальне у моей жены? — Блэк колебался. Потом я услышал звонок. — Господин Зоммер, моя жена у себя?

— Она полчаса назад вышла.

— Тогда, пожалуйста, принесите нам того Дега, что висит у зеркала.

— Боюсь, придется немного подождать, господин Блэк, — сказал я. — Стена там не слишком надежная, и поэтому мне пришлось недавно вставить деревянный дюбель и картину к этому дюбелю шурупом прикрепить. Чтобы ее снять, понадобится пара минут, не больше.

— Оставьте, — сказал Блэк. — Лучше мы сами поднимемся наверх. Как вы считаете, господин Купер?

— Я не против.

Я снова притаился в своей комнатке, как Фафнир ^[37], охраняющий золото Рейна. Через некоторое время они вернулись, и мне было велено подняться наверх, отвинтить крепежи и принести картину вниз. Поскольку никаких крепежей не было, я просто выждал несколько минут. Из окна, выходившего во двор, в окне напротив, где кухня, я увидел госпожу Блэк. Она сделала вопросительный жест. Я энергично отрицательно покачал головой: опасность пока не миновала! Госпоже Блэк следовало оставаться на кухне.