Обезьяний ящик

Есенин – вечно молодой (как Моцарт и Пушкин), лучезарный повеса, всегда хмельной (не только от алкоголя, но и от воздуха Горнего Мира), земное божество, любимец женщин, – всегда с нами и навсегда пребудет. И, это навечно, – Поэт, пленительный, баснословный, народный, вселенский, безмерный, бессмертный… Читатель, еще раз напомню, что я пишу о романе, а не о фильме. Есенин у Безрукова такой, каким он был. В этом главное достоинство романа.

В книге есть много акцентов, вызывающих недоумение. Анатолий Мариенгоф (1897-1962) представлен как редкостный мерзавец, выжига и вор. Все не так, он, талантливый, высококультурный литератор, поэт, драматург, мемуарист, автор блистательного романа «Циники», был «авторитетным» наставником Есенина (как Рейн при Бродском), хотя и был моложе Сергея Александровича… Кроме меня, некому вступиться за Мариенгофа: его знал мой тесть, с его женой, артисткой Некритиной дружила моя мать, будучи ребенком, я навсегда запомнил Мариенгофа: широкополая шляпа, светлый «пыльник», высокий рост, трость в руке, и все это на фоне руин Екатерининского дворца в Царском Селе. Как он пережил «ежовский террор», знает только Бог. Какие-то радиопьесы сочинял…

Читатель моих заметок привык к тому, что у меня часто бывают занятные отступления. Не изменю себе и на этот раз. Кто сейчас помнит о том, что семья Мариенгофов пережила перед войной леденящую душу трагедию. Анатолий Борисович, поссорившись с сыном, десятиклассником, дал ему пощечину. Мальчик повесился, оставив записку: «Я не подлец…». Вот как Судьба шутить изволит: петля на горле ближайшего друга и петля на горле единственного сына.

Замечательный мастер «плетения словес» Алексей Ремизов в книге почему-то назван «черносотенцем» (за революционную деятельность писатель был на пять лет сослан в Устьсысольск и Вологду). Черносотенцы не боролись с самодержавием. Еще. В книге многократно в диалогах цитируется знаменитое стихотворение Маяковского «На смерть Есенина», написанное, понятно, после смерти поэта (этот текст цитируют сам Маяковский и Сталин). Авторство строк «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем, мировой пожар в крови, Господи, благослови…» из «Двенадцати» Блока по странной небрежности приписано Есенину.

Проницательного читателя может шокировать, как говорят дамы постбальзаковского возраста, эпизод драки Есенина с Пастернаком, причем наш герой хватает своего оппонента за «яйца» (!!!). Полная чушь: поэты не завидовали друг другу, ибо это были настоящие поэты. Каждый поэт от Бога знает свое место в литературной иерархии и не завидует другим сочинителям рифмованных текстов. Достаточно неприязненно в романе изображен и Осип Мандельштам. Ну, и так далее.

А что по-настоящему огорчает в романе Виталия Безрукова, так это то, что книга подкопчена вполне уловимым антисемитским дымком. Ни Мейерхольд, ни Мариенгоф, ни Тухачевский евреями не были. В наше сложное, неустойчивое время обвинять какой-либо народ в преступлениях против другого народа, по крайней мере, неразумно, бестактно, безвкусно и, главное, очень опасно. Нет правды в ЭТОМ и не будет. Есенин ни в коем случае не был антисемитом. А кто его убил? Читатель, это всего лишь ВЕРСИЯ Виталия Безрукова. Некоторые страницы романа просто позорны.

Однако Есенин, как живой… Вот и всё!

23 ноября 2005 г. Петергоф.

Что у людей на уме, то у Веллера на языке, или Надежда на надежду

Прославленный писатель Михаил Веллер выпустил книгу, вызвавшую «с колес» зубодробительную полемику (одни – ругают, другие – превозносят до небес): Веллер М. Великий последний шанс. СПб., 2005. Издательство АСТ. 464 С. Тираж 30 000 (!) экземпляров. Разумеется, преобладают поношения и заушения. Напомню, если тебя не поносят матерно, если у тебя нет врагов, ты не литератор, профессионально занимающийся сочинительством. Несколько лет тому назад писатель издал два философско-этических трактата – «Все о жизни» и «Кассандра», на сей раз он выпустил политологический, публицистический труд.