Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины

Центральным элементом этих елисейских полей Facebook были буквы H-A-C-K (то есть «хакнуть», решить проблему программирования), инкрустированные в бетонную плиту, – эта плита длиной добрых сто футов и формировала внутренний двор. Плита расположена так, чтобы на спутниковом снимке в Google Maps были читабельны буквы – верховная заповедь компании.

Моей миссией на сегодня была встреча с Цукербергом, назначенная в переговорной Шерил, – эта комната по неизвестным мне причинам носила название «Только хорошие новости». Я обогнул завал спортивного оборудования у кластера столов высшего руководства и вошел в стеклянный куб переговорной комнаты. Там стоял длинный белый стол с двумя десятками дорогих кресел Aeron по флангам, на одной из стен висел плоскопанельный монитор, а на другой – доска. Большинство участников совещания, за исключением двух самых главных, уже сидели на местах.

Гокул Раджарам, директор по рекламным продуктам Facebook и заодно мой босс, как обычно ссутулился в нервный, подергивающийся комок. Он на одну наносекунду оторвался от телефона, с которым никогда не расставался, поднял глаза на меня, и наши взгляды встретились. Рядом с Гокулом сидел Брайан Боланд, стриженный под бокс и лысеющий парень – о нем легко подумать, что он в колледже занимался борьбой, а потом начал с возрастом толстеть благодаря сытой и комфортной офисной жизни. Боланд занимался товарным маркетингом для команды рекламщиков – группы, которая сочиняла толстый слой отполированной до блеска чуши, в которую каждый рекламный продукт заворачивался перед отправкой к команде продаж, а они уже потом проталкивали его к рекламодателям.

На некотором отдалении уставился в свой телефон Грег Бадрос – бывший сотрудник Google, который отвечал и за поиск, и за рекламу, но по обоим направлениям производил впечатление скорее отсутствия, чем присутствия. Марк Рабкин, технический директор отдела рекламы и один из первых сотрудников отдела рекламы Facebook, – самый близкий мне по рангу и позиции, мы с ним тесно сотрудничали с самого начала моей работы в Facebook. Внешне он был похож на менее инфернальную версию Владимира Путина. Эллиот Шрейдж как обычно на своем почетном месте, рядом с концом стола, с правой стороны. Шрейдж носил возвышенный и непонятный титул и был доверенным лицом Шерил по всем вопросам. За пятьдесят, в застегнутой на все пуговицы рубашке и повседневно-деловых слаксах – он выглядел совершенно неуместно среди технарей, одевающихся в текстиль и деним. Его можно было принять за старшего юриста из старомодной юридической конторы на Восточном побережье – кем он, собственно, и был, пока не попал в Google, а потом в поле притяжения Шерил.

Я сел к концу стола, противоположному тому, где разместились закадычные друзья Шерил. Быстрым движением раскрыл полученный от Facebook MacBook Pro, чтобы нервно напомнить себе о сценарии встречи. Повестка дня заключалась в том, чтобы донести до Цукерберга три мои новые идеи по поводу таргетирования рекламы, они должны были стать составной частью большой ставки на монетизацию, которую компания собиралась (как хотелось верить) вот-вот сделать.

Камилла Харт, всемогущий главный помощник Шерил по административной работе, слонялась туда-сюда и трепалась с кем-то через лэптоп, выводя из себя участников совещания.

– Где Фишер? – спросила Шерил, внезапно влетев в комнату и заняв место у торца стола.

Ни одно собрание не могло начаться без кворума Эллиота Шрейджа и Дэвида Фишера – ближайшего окружения Шерил, которое она переманила из Google. Камилла помчалась его искать.

Почти все хранили молчание, уткнувшись в смартфоны или лэптопы. Боланд и Шерил тихонько совещались относительно тех слайдов, которые мы собирались продемонстрировать. Мы уже предварительно представили ей продукт и подправили свой посыл таким образом, чтобы он как можно больше пришелся Цукербергу по душе. На каждой встрече с Цукербергом по поводу рекламы предполагалось, что нужно все разжевать и положить ему в рот. Причина проста: в то время он не придавал особого значения рекламе. Полагаю, он считал наши встречи полной нудятиной, но не мог игнорировать их по долгу службы. За год работы в отделе рекламы Facebook я всего один раз видел знаменитого своим пристрастием к микроменеджменту основателя и генерального директора компании в окрестностях рекламщиков: когда он наматывал круги по зданию, чтобы находить за день свои ежедневные десять тысяч шагов. Это резко контрастировало с похожими на слухи историями, которые я слышал от менеджеров по продукту, занимавшихся частью Facebook, обращенной к пользователю: они утверждали, что при работе над продуктом, который Цукерберга действительно интересовал, им приходилось выживать под испепеляющим прожектором его внимания.

КАК В КРУПНЫХ КОМПАНИЯХ, ТАК И В СТАРТАПАХ Я ВСЕГДА ПОДЧИНЮСЬ СТРОГИМ УСЛОВИЯМ РЫНКА, ПЕРЕМЕНЧИВОСТИ УДАЧИ И ПРИЧУДАМ ПОЛЬЗОВАТЕЛЕЙ.