Читаем Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук полностью

Естественные науки, особенно физика и химия, предлагают объяснения при помощи законов. Законы – это обобщенные положения, позволяющие делать вывод о том, что в какой-то момент одно утверждение верно, если верным было другое утверждение в какой-то предшествующий момент времени. Так, когда мы знаем положение и скорость планет в один момент времени, законы их движения дают нам возможность рассчитать и предсказать их положение в любое другое время. Этот вид объяснения является детерминистским: если даны антецеденты, то возможен только один консеквент. Социальные науки редко (если вообще когда-либо) могут предложить объяснения такого рода. Отношения между экспланансом и экспланандумом – не «один к одному» или «много к одному», но «один ко многим» или «многие ко многим». Ученые нередко пытаются моделировать их с помощью методов статистики. Такие объяснения, однако, сами по себе неполны, поскольку вынуждены полагаться в конечном счете на интуитивные догадки относительно правдоподобных причинно-следственных механизмов.

I. Объяснение

Объяснение: общие положения

Основная задача социальных наук – объяснение социальных явлений. Это не единственная, но самая важная задача, которой подчинены или от которой зависят все прочие. Основной разновидностью экспланандума является событие. Объяснить – значит рассказать, почему это произошло, сославшись на предшествующее событие как на причину. Так, мы можем объяснить победу Рональда Рейгана на президентских выборах в 1980 году провалом попытки Джимми Картера спасти американских заложников в Иране[4], а начало Второй мировой войны – любым количеством предшествующих событий, от Мюнхенского пакта до Версальского договора. Даже если в обоих случаях структура каузального объяснения будет более сложной, они все равно воплощают базовую модель объяснения по типу событие-событие. В традиции, идущей от Давида Юма, ее часто называют моделью бильярдного шара. Одно событие – шар А, ударяющий шар B, – является причиной и тем самым объясняет другое событие, а именно то, что шар B приходит в движение.

Те, кто знаком с типичным объяснением в социальных науках, могут не узнать эту модель или не заметить ее привилегированного статуса. Социальные науки так или иначе склонны фиксировать скорее факты или положение вещей, чем события. Предложение «В 9 утра дорога была скользкой» сообщает о факте. Предложение «В 9 утра автомобиль занесло» сообщает о событии. Как подсказывает этот пример, для аварии можно найти объяснение через факт-событие[5]. И наоборот, для какого-то положения вещей можно предложить объяснение через событие-факт, как в случае утверждения, что атака на Всемирный торговый центр в 2001 году объясняет преследующее многих американцев чувство страха. Наконец, часто в социальных науках даются стандартные объяснения по модели факт-факт. Пример, взятый наугад: высказывались предположения, что уровень образования женщин объясняет годовой доход на душу населения в развивающихся странах.

Давайте рассмотрим объяснение одного конкретного факта: 65 % американцев выступают (или заявляют, что выступают) в поддержку смертной казни[6]. В принципе, эта проблема может быть сформулирована в категориях событий: как эти люди пришли к одобрению смертной казни? Какие именно значимые события – эпизоды с родителями, сверстниками или учителями – способствовали формированию такой позиции? На практике представители социальных наук редко интересуются этим вопросом. Вместо того чтобы объяснять голую статистику такого рода, они хотят понять изменение отношений во времени или различия в отношении в зависимости от социальной группы. Причина, возможно, в том, что они находят голые факты недостаточно информативными. Если спросить, много это или мало – 65 %, ответ будет: «По сравнению с чем?». По сравнению с отношением американцев в 1990 году, когда за смертную казнь выступали 80 %, это низкая цифра; по сравнению с отношением в некоторых европейских странах – высокая.

Перейти на страницу:

Все книги серии Социальная теория

В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы
В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы

В книге анализируется и обобщается опыт публичной дискуссии о переносе столицы России в контексте теории национального строительства и предлагается концепция столиц как катализаторов этих процессов. Автор рассматривает современную конфронтацию идей по поводу новой столицы страны, различные концепции которой, по его мнению, вытекают из разных представлений и видений идентичности России. Он подробно анализирует аргументы pro и contra и их нормативные предпосылки, типологию предлагаемых столиц, привлекая материал из географии, урбанистики, пространственной экономики, исследований семиотики и символизма городских пространств и других дисциплин, и обращается к опыту переносов столиц в других странах. В центре его внимания не столько обоснованность конкретных географических кандидатур, сколько различные политические и геополитические программы, в которые вписаны эти предложения. Автор также обращается к различным концепциям столицы и ее переноса в российской интеллектуальной истории, проводит сравнительный анализ Москвы с важнейшими современными столицами и столицами стран БРИК, исследует особенности формирования и аномалии российской урбанистической иерархии.Книга адресована географам, историкам, урбанистам, а также всем, кто интересуется современной политической ситуацией в России.

Вадим Россман

Политика
Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука

Похожие книги

21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

«В мире, перегруженном информацией, ясность – это сила. Почти каждый может внести вклад в дискуссию о будущем человечества, но мало кто четко представляет себе, каким оно должно быть. Порой мы даже не замечаем, что эта полемика ведется, и не понимаем, в чем сущность ее ключевых вопросов. Большинству из нас не до того – ведь у нас есть более насущные дела: мы должны ходить на работу, воспитывать детей, заботиться о пожилых родителях. К сожалению, история никому не делает скидок. Даже если будущее человечества будет решено без вашего участия, потому что вы были заняты тем, чтобы прокормить и одеть своих детей, то последствий вам (и вашим детям) все равно не избежать. Да, это несправедливо. А кто сказал, что история справедлива?…»Издательство «Синдбад» внесло существенные изменения в содержание перевода, в основном, в тех местах, где упомянуты Россия, Украина и Путин. Хотя это было сделано с разрешения автора, сравнение версий представляется интересным как для прояснения позиции автора, так и для ознакомления с политикой некоторых современных российских издательств.Данная версии файла дополнена комментариями с исходным текстом найденных отличий (возможно, не всех). Также, в двух местах были добавлены варианты перевода от «The Insider». Для удобства поиска, а также большего соответствия теме книги, добавленные комментарии отмечены словом «post-truth».Комментарий автора:«Моя главная задача — сделать так, чтобы содержащиеся в этой книге идеи об угрозе диктатуры, экстремизма и нетерпимости достигли широкой и разнообразной аудитории. Это касается в том числе аудитории, которая живет в недемократических режимах. Некоторые примеры в книге могут оттолкнуть этих читателей или вызвать цензуру. В связи с этим я иногда разрешаю менять некоторые острые примеры, но никогда не меняю ключевые тезисы в книге»

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология / Самосовершенствование / Зарубежная публицистика / Документальное
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука