Объяснение священной книги псалмов

Человек, которого теснят как–либо или вяжут, обыкновенно ищет избавления. Нет никого, кто каждую минуту не находился бы в том или другом стесненном положении, но не все одинаково держат себя в нем. Одни надеются устранить все тесноты и распутать все узлы своими способами, и потому ограничиваются ими одними; другие своим способам не дают никакой силы, и хоть не чуждаются их совсем, но прочного избавления чают от единого Бога, потому благонадежной обращаются к Нему во всех случаях — и больших, и малых. Вот эти–то одни и действуют право. Что для ума недоразумения, то для жизни — тесноты и узы. Недоумения ума разрешаются вразумлением, узы и тяготы жизни — помощью свыше. Неведомо, так раздвигаются тесноты и устраняются препоны, «стропотная» бывают «в правая», а «острая в пути гладки» (Лк. 3:5). Мановению Божию все покорна. Покорись же и ты всецело Господу, — и всякое избавление будет тебе готово. «Яко на Мя улова, и избавлю и: покрыю и… с ним семь в скорби, изму его и прославлю его» (Пс. 90:14–15), — говорит Господь. В силу этого и учит пророк обращаться с молитвою об избавлении: по словеси Твоему избави мя, предъявляя сим не право на избавление, а оживляя лишь упование свое пред Всевидящим. Взыскание вразумления и избавления посредствуется у пророка приближением и вхождением молитвы пред лице Господа: Да приближится моление мое пред Тя… да внидет прошение мое пред Тя. Это так же состоит в числе признаков преуспеяния. И такая молитва, уже по свойству своему, приближается к Господу и входит пред Него.

Пс. 118:171

Отрыгнут — от слова отрыгнути (греч., eructare, изрыгать, извергать — в переносном значении — изречь, произнести). Само собою, без всякого напряжения и предварительного обдумывания, отрыгнут устне мои пение, т. е., «уста мои произнесут хвалу» (по пер. с евр.). Зародившаяся в сердце песнь Богу исторгается устами и понесется на небо. Это — песнь славословия, благодарения и всякой молитвы. Такое состояние обнаруживается у человека–подвижника святой жизни тяготением внутрь, бывающим во время молитвы, чтения, размышления, и даже без всего этого, так — за делом каким. Это и значит, что человек, испытывающий все это, далеко прошел по пути к совершенству. Св. Исаак Сирианин так описывает это состояние: «По временам во все тело входит какое–то услаждение и радование, плотской язык не может выразить этого. Иногда услаждение это истекает из сердца в час молитвы или во время чтения, или вследствие напряженности мысли. А иногда бывает оно без всего этого, во время поделил, и по ночам, когда находишься между сном и пробуждением, как бы бодрствуя — и не бодрствуя. Но когда найдет на человека это услаждение, бьющееся в целом теле его, тогда думает он в тот час, что и Царство Небесное не иное что есть, как это же самое». Как после этого не отрыгнуть пения устам того, кто бывает в таком состоянии? Но надо знать, что оно не есть плод одного молитвенного труда, а следствие всей богоугодной жизни и всех трудов доброделания и подвижничества, и обнаруживается тогда, когда сердце начинает приближаться к чистоте. Пророк указывает на это в словах: егда научиши мя оправданием Твоим. Оправдания — заповеди. Научение им разумеется, — не заучивание на память писанных заповедей, а деятельное навыкновение в них, подобно тому, как навыкают какому–либо мастерству. Когда это бывает, тогда заповеди вселяются в сердце и составляют постоянный строй, заправляющий всеми движениями доброделателя.

Пс. 118:172