Объятая сном

У Ольги Дмитриевны от тряски и увиденного ещё больше разболелась голова. Она села в экипаж и велела ехать быстрей в поместье.

Подъехали к дому Заречных. Он был ухожен, розы пышно цвели на клумбах, стены были добротно отремонтированы и покрашены в белый цвет. Всё было именно так, как раньше. Хозяйку встретил управляющий:

– Ма-а-тушка, Оленька Дмитриевна! Какими судьбами! Радость-то какая!

Управляющий будто лоснился от собственного благополучия. Он расплывался в наигранной слащавой улыбке, от чего жирное блестящее лицо становилось еще шире. Когда этот приторный человек двигался, все складки на теле пружинили и подпрыгивали. Это напоминало ходьбу пудинга, если бы тот умел ходить. Он всегда был противен Оленьке, сейчас же ещё сильнее поправился и был просто омерзителен. И фамилия-то у него была под стать его жадности, звали управляющего Капитон Иванович Прихватов. Служил он здесь очень давно. Ольге было восемь лет, когда толстяк появился в их доме.

Хозяйка сослалась на мигрень и ушла в свою спальню. Там было всё прибрано и свежо. Сонечка принесла букет роз, поменяла скатерть на столе, поставила на нее, рядом с цветами, любимую чайную пару хозяйки и перетрусила постель.

Оленька с нежностью взглянула на фарфоровую чашку и вспомнила, как маменька поила её из этой чашки в детстве.

– Ну здравствуй. – сказала Ольга посуде.

Соня пристально посмотрела на женщину и удивлённо приподняла брови. Молча вышла и прикрыла за собой дверь.

Нахлынули воспоминания. Каждый уголок, каждая дощечка в этом доме были родными. Оленька не помнила себя в лесу, зато очень хорошо помнила себя здесь, в поместье Заречных.

Неужели придётся продать имение? Неужели Ольга больше не приедет сюда? Каждый предмет здесь наполнен счастьем, каждое дерево в саду связано с какой-то веселой историей. Как хорошо, что в её жизни было Заречное! Это были самые счастливые годы.

В деревне раньше было иначе, она часто бегала туда играть с крестьянскими девочками, они плели венки, пели песни и водили хороводы. А, став постарше, даже гадали на женихов. Это было так весело и беззаботно!

Увиденное в деревне сегодня потрясло Ольгу Дмитриевну, и после обеда она решила туда прогуляться. Пошла вместе с помощницей.

Они долго беседовали с крестьянами, расспрашивали их о жизни, интересовались подробностями быта, заходили в дома и осматривали условия жизни. Оленька была в ярости!

Люди жили в нищете, они едва сводили концы с концами. Все, как один, твердили о жадности управляющего. Якобы, ему так приказал хозяин. О том, что Пётр погиб, крестьяне не знали. Прихватов требовал от них отдавать почти всё, что они выращивали на земле.

После Крестьянской реформы, начатой в одна тысяча восемьсот шестьдесят первом году, бывшие крепостные всё же не могли иметь собственной земли. Она принадлежала помещику. Но он выдавал в пользование крестьянина придомовый участок. Его назвали «усадебная оседлость». Так вот, Капитон Иванович отбирал половину урожая с этого участка, ссылаясь на волю хозяина.

Ольга негодовала. Так обирать народ она не позволит! Помещица отправила мальчонку к Прихватову, и велела явиться к ней немедленно.

Управляющий пришел весь мокрый от пота, вытираясь большим белым платком. Он почти бежал, спотыкаясь и переваливаясь с боку на бок. Было видно, что ходить он не привык и делает это крайне редко. С виноватым видом он подошел к хозяйке и начал оправдываться, что, дескать, старался для их благополучия, что так распорядился хозяин поместья после смерти Заречных.

– Пётр Николаевич мёртв, и вы это прекрасно знаете! Теперь я здесь хозяйка. У вас люди голодные да больные, – грозно крикнула Ольга – немедленно выдайте в каждый двор зерна и купите одежду по необходимости.

Управляющий утвердительно замотал головой, да так, что, казалось, она у него слетит с плеч. Он вынул из дорогого жилета записную книжицу в кожаном переплете и начал делать пометки – что кому купить. А его голова так и кивала, будто болванчик. Этот слащавый человек был настолько нарочито услужлив, что становилось отвратительно на душе.

Оленька ещё немного поговорила с женщинами, выслушав все их просьбы, узнала, как и чем лечат детей, дала еще несколько распоряжений и уже хотела идти обратно в поместье. Но вдруг она заметила, что управляющий пошёл не к хозяйскому дому, а свернул по направлению к заброшенной мельнице. Ольге стало интересно, что может скрывать этот жадный пройдоха. Она незаметно шепнула Соне, чтобы та проследила за ним.

Люди не отпускали Ольгу Дмитриевну, настроение крестьян резко изменилось. Мужчины уже не смотрели на нее злыми волчьими глазами, а женщины и ребятишки обступили кружком и называли Матушкой и Спасительницей. Оленьке так стало их жаль, что она еле сдерживала слёзы, люди настрадались.