Обязалово

На поварне хмурая Домна перебирает посуду. Вот кружка святорусская деревянная. Ею же убить можно! Но у одной - отломана ручка, у другой - вылетело донышко. А у третьей откусан край. Вот этого я совсем не понимаю. Вроде бы - не голодные же были.

Полусонный народ тынялся по усадьбе. Пытались починить сломанное, найти переложенное в другие места, делились впечатлениями. Но бродить "нога за ногу"... у меня долго не получается. Да и жизнь не даёт.

Я очень благодарен Алу. За то, что он сообразил и спрятал нашего куртёныша. А то пришлые бы точно отобрали. Или убили бы из забавы.

А вот Хрысь Жиляту-печника - не спрятал. Жилята клал печки в "Паучьей веси". Понятно, что караванщики спокойно мимо "печника с гонором" пройти не могли. Нет, никакой ссоры-драки не было - Манохины люди вовремя вмешались.

Но... по бородатому анекдоту:

"У армянского радио спрашивают:

-- Будет ли третья мировая война?

-- Нет, не будет. Но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется".

Ссоры не было - было такая сильная дружба, что... "Тостируемый пьёт до дна" - наше общенародное правило. В данном случае - до дна лужи, где и засыпает. Да и лужа-то неглубокая! Но пролежать в холодной воде полночи... Воспаление мочевого пузыря... Через три дня в бреду и муках... Как Пётр Великий, только без завещания. Обмыли-похоронили. Уходя с кладбища, я напомнил Николаю:

-- Списочек подготовь. Чего покойник должен остался.

-- Эта... Как это? Это ж мы ему... Он же вон... ну печек сколько поставил!

-- Николай, ну ты как ребёнок. Сам же ряд с покойником составлял. Дело-то не закончено, все потребные печки - не поставлены. Так что - расчёта за работу не будет. А долг за ним остаётся.

-- К-какой долг?! Он же...! Дык... корм и кров - по ряду с нас!

-- А остальное? На покойнике новые лапти обуты. Я тебе сколько раз говорил - нужна полная разноска по плану бухгалтерских счетов. Иди - сочиняй, купец-молодец.

Николай просидел ночь, но составил список. По уровню фантазии он далеко превосходил тот счёт, который когда-то подсунули графу Монте-Кристо. Да и то правда - откуда у Монте-Кристо двенадцать пар тёплых портянок? Последним пунктом вписали молебен "за упокой" - поймаю попа какого-нибудь - закажу.

Через день после ухода княжеского каравана пришлось срочно идти в Рябиновку: прибежал орущий сигнальщик.

-- Аким с Яковым пьяные напились! Дворовых убивает!

Почти всё население Рябиновки сидело в лесу, обсыхало после спешного отступления через залитый водой берег и обсуждало происходящее:

-- Они тама...! Бельма наливши...! Воют, рычат, на людей кидаются... С мечами! Вот те хрест! Всбесивши!

Что порадовало: Марьяша, с выбившимися из-под платка волосами, и Ольбег, с разбитым носом, были среди беженцев.

Население с моим появлением дружно вздохнуло с облегчением: Ванька-ублюдок прибежал - есть теперь, кому дерьмо разгребать. Конюх-управляющий так и выразился:

-- Батюшка-то наш, Аким Янович, ныне малость не в себе. Надлежит отпрыску родителю болезному помощь оказать, уход душевно потребный. Тама вона.

И ручкой так это выразительно... направление указал.

Как говорит Lise младшему Карамазову:

" - Ах, Алексей Федорович, ах, голубчик, давайте за людьми как за больными ходить!".

Почему "как"?! Где вы видели психически здорового хомосапиенса?! А уж на "Святой Руси"...

Да пошли они все! Но... там Прокуй... И дебил молотобойный... И Ольбег наплаканными глазами светит... Два сдуревших мужика с железяками... Ну, положим, Аким - нынче не боец. Лука не натянет, мечом не ударит - руки у него болят. Но взбесившийся Яков... Неожиданно... И очень опасно.

Если кто-то думает, что "душевный уход" за свихнувшимися вооружёнными психами - моё любимое хобби... Ивашка-попадашка просто послал бы их всех... А вот Ванька-боярич...

Обязанности феодала включают в себя и обязанности милиционера с санитаром. Почему попандопулы про это не рассказывают? Ваши желания и нежелания, Иван Юрьевич... засуньте их... Есть туземная обязаловка - её и играй.

-- Ваня, ты сходи - уйми их. А то они людей помучают-поубивают. А после и сами мучаться будут - им стыдно станет душегубами-то жить. А от стыда - ещё больше злобиться станут. Сходи, Ваня. Тебе платочек мой дать?

Любава. Хорошо, что ты тоже из усадьбы убежала. Что ж ты, мой "подорожник для души", всё меня людей убивать посылаешь? Или "убивать" - от моей тупости да маломощности? Ничего другого придумать не могу? "Бой попаданца прогрессивного с психами буйными"... - в литературе не встречал.

-- Спасибо, красавица. У меня ныне и свой плат есть. Сухан, рогатину разверни. Бить только тупым концом. Мне в Рябиновке крови не надобно. Вон там, на бережку, сети рыбацкие возьмите. И вот что, мужи мои славные, саблями - не махать, топорами - не бить, вперёд меня - не лезть. Кто сдуру помрёт - поймаю и накажу больно.

Ворота в усадьбе были не заперты, на дворе пусто. Я шёл в этой пустой солнечной тишине и внимательно осматривался.