Читаем Обязательно встретимся полностью

– Тебе говорили, что у тебя странные представления об отношениях? В парах как бы принято целоваться.

– Я в курсе, что принято делать в отношениях! Только вот смею тебе напомнить, что мы встречаемся не по-настоящему! – говорю и становится грустно. Так хочется, чтобы все было взаправду. Но для Димы это лишь игра.

– Ты помнишь наш разговор первого сентября?

– Да. Также помню, что за последний месяц мы ни разу не возвращались к нему. Так что давай не будем все усложнять. Я ненавижу игры на чувствах.

Дима, не отрываясь, смотрит мне в глаза. После моих слов, он начал чаще моргать, будто пытается смахнуть какую-то пыль.

– Ты должно быть шутишь? До сих пор считаешь меня придурком? Думаешь, я играю твоими чувствами?!

– А как тогда объяснить, что ты целый месяц не вспоминал о том разговоре?

– Давал тебе время узнать меня получше и подумать о нас.

– И поэтому обнимал меня только на глазах у Татьяны Федоровны?! – почему он всегда делает так, что я перестаю все понимать еще и виноватой себя чувствую? И вообще, мне всегда казалось, что инициатива отношений должна исходить от парня, да простят меня феминистки!

– А что, по-твоему, я делаю сейчас? И насколько я вижу, рядом никого нет.

– Так ты хочешь сказать…

– Ты будешь моей девушкой? – настала моя очередь часто моргать, будто смахивая пыль. С трудом доходит смысл сказанных им слов. Точно отупела со своей влюбленностью. – Я готов поклясться, что это не игра.

– Клянусь, я оторву тебе яйца, если это окажется глупым розыгрышем!

В ответ Дима лишь улыбнулся и поцеловал меня. Очень аккуратно и не настойчиво. Думаю, он догадывается, что это мой первый поцелуй. От этого я засмущалась еще сильнее. Не хочу, чтобы он разочаровался во мне при первом же поцелуе.

– Моя маленькая, я никогда тебя не обижу, – он сказал это, глядя мне в глаза. Я не особо умею читать взгляды, но мне показалось это искренним.

– Может уже поставишь меня на землю? Нам пора в школу, и так первый урок уже пропустили. Танька это так не оставит, – знаю, что несу полный бред, но я до сих пор смущаюсь после нашего поцелуя. Диму это рассмешило.

– Ладно, пойдем в школу, – произнес парень, ставя меня на ноги, но не отпуская от себя. – Думаю, твое милое смущение мы обсудим чуть позже.

Нам повезло. Как оказалось, первого урока не было. У Татьяны Федоровны что-то случилось, и сегодня ее не будет. Это только порадовало меня. Не уверена, что в состоянии сегодня с ней пререкаться. В мыслях полный хаос. Не верится, что мы с Димой теперь вместе. В голове не укладывается, что тот, кто несколько лет доводил меня своими гадкими шутками, теперь мой парень и забрал мой первый поцелуй. И не стал над этим издеваться, а просто нежно обнял.

– Таньки сегодня нет, вы можете отдохнуть друг от друга, – подошел к нам Костя перед вторым уроком.

– А мы и не устали, – ответил ему Дима, еще крепче прижимая меня к себе. А мои щеки снова вспыхнули красным.

– Так вы… Я не понял, так все время это были не шутки?

– Что-то может и было шутками, но теперь уже нет. С сегодняшнего дня мы вместе, – самодовольно произнес Дима, которого явно ничего не смущает. Мне стоит у него поучиться относиться ко всему проще.

– Тогда поздравляю вас. Димка долго к этому шел, – посмеялся Костик, хлопая друга по плечу.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Я тебе как-нибудь обязательно об этом расскажу, но не сейчас, – услышала я шепот в ответ.

Остальные одноклассники по-разному отнеслись к нашей новости. В основном, конечно, все радовались за нас. Но некоторые отнеслись скептически. Я заметила, как Настя разозлилась. Ни для кого не секрет, что она давно неравнодушна к Диме. Надеюсь, она сможет смириться с его выбором и не будет к нам лезть. Жаль, что девушка не видит, какими глазами на нее смотрит Костя. Мне иногда кажется, что он возвел ее в идеал.

– Лен, пойдем со мной в столовую, – обратилась ко мне Катя. Мы с ней дружим с первого класса. Правда, весь последний год, с тех пор как она начала встречаться со своим парнем, мы общаемся только в школе. Сразу после уроков она бежит к нему и по выходным тоже с ним. Мне иногда кажется, если бы Саша учился в нашей школе, то она бы и здесь про меня забыла.

– Эй, а как же я? – наигранно надул губы Дима.

– Она и так все время с тобой, даже на уроках сидите вместе. Дай мне хоть в столовой с ней поболтать, – начала возмущаться подруга.

– Дим, Катя права, – обратилась я к нему. – И думаю тебе есть, что обсудить с Костей. Дай и нам нужно поболтать о своем.

– Ладно. Один поцелуй и можете идти.

Он наклонился и вытянул губы, а я быстро чмокнула его в щеку и, взяв Катьку за руку, поторопилась в столовую. Позади были слышны возмущения, что это не поцелуй, а халтура. Ничего, пусть привыкает. Я не собираюсь ничего подобного делать на глазах у всей школы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза