Обида пана Юзефа (СИ)

Макс Роуд

Обида пана Юзефа.

Вчера пана Юзефа сильно обидели. Трое сопляков встретили его у подъезда и, немного помяв, отобрали сумку да мобильный телефон, подаренный умершей полгода назад любимой супругой. Его никогда не оскорбляли такими словами, какие он услышал от этих подонков. За что? Просто так. Переизбыток гормонов, неблагополучные семьи, апломб, стремление показать себя, алкоголь и ветер в голове.

Пан Юзеф не обратился в полицию. Когда эти трое убежали, он просто встал, отряхнулся и пошел к себе домой, благо ключи были не в сумке, а висели у пояса. Пока над ним издевались, он не издал ни звука - что-то в нем надломилось ещё раньше. Нужен был толчок и теперь он его получил. После смерти его дорогой Божены, внезапно угасшей за несколько месяцев, пан Юзеф вообще потерялся в этом мире, перестал видеть свет впереди. Он всегда был с ней, привык, что Божена ведёт дела, ухаживает за ним и за домом. Теперь он один. Ему трудно, одиноко, тоскливо, скучно.

Зайдя в квартиру, пан Юзеф снял с себя всю одежду, основательно помылся в ванной, съел три варёных яйца, выпил чашку простого кипятка, принял таблетку обезболивающего и лег спать. Утром он проснулся спокойный, как никогда. Тело побаливало от побоев, кое-где появились синяки, но Юзеф не обращал на это внимания. Собираясь на работу, он основательно позавтракал, зачесал волосы назад, одел свой лучший костюм и вышел в подъезд. Там как всегда курил его сосед Здзислав. Пан Юзеф, не переносивший табачного дыма, не раз просил его, равно как и другие жильцы, не устраивать курилку в общественном месте, но все было бесполезно. Пан Здзислав явно получал удовольствие от собственного хамства и безнаказанности. Вот и теперь, увидев соседа, он пренебрежительно отвел взгляд, будто не замечая его появления и явно не собираясь здороваться. Но Юзеф и не думал разговаривать с ним. Поравнявшись со Здзиславом, он выхватил захваченный с собой из дома большой кухонный нож и нанес ему резкий колющий удар сзади в шею. Удар был такой силы, что лезвие пронзило горло насквозь, показав свое острие с другой стороны. Юзеф быстро выдернул нож, и не оглядываясь, торопливо пошел вниз по лестнице. Здзислав, отчаянно хрипя, пытаясь зажать рану руками, медленно сделал несколько шагов вверх по лестнице в направлении своей квартиры, но поскользнувшись в луже собственной, такой густой и липкой крови, упал на ступени. Хватая воздух скрюченными пальцами одной руки, другой он продолжал держать себя за горло, но кровь мощными толчками продолжала вытекать из огромной раны...

Тем временем пан Юзеф, спрятав на выходе из подъезда окровавленное лезвие в портфель, ровным шагом вышел на улицу и пошел знакомой дорогой к трамвайной остановке. Светило ласковое утреннее солнце, на деревьях пели птицы, девушки шли в воздушных коротеньких платьицах. Странно, но только теперь, впервые за долгое время, Юзеф стал это замечать. В теле вдруг образовалась приятная лёгкость, плечи расправились, приподнялся вверх подбородок — пан Юзеф почувствовал себя победителем. Он больше никогда не будет проигрывать... Никому....

Спокойно отработав весь день, мило общаясь с коллегами, Юзеф сам не переставал удивляться своему, поистине ледяному, спокойствию. Имея возможность обдумать дальнейшие действия, он решил сохранять абсолютно безучастный вид и просто следить за развитием событий. Здзислав? А что с ним? Ах вот оно что! Ничего себе! Нет, ничего не знаю, я его уже не видел несколько дней. Несчастный Здзислав!

Приехав вечером к своему дому, он не увидел никаких изменений. Не было ни толпы, ни полицейских машин, постоянно рисовавшихся ему в воображении. В подъезде он тоже не увидел ничего необычного, и только свежевымытая лестничная площадка, да затертые местами светлые стены напоминали об утренней драме. Вечером в городских новостях пан Юзеф увидел репортаж от своего дома, где молоденький корреспондент в красках рассказывал об ужасном происшествии. Полиция теряется в догадках, свидетелей нет, говорят, что возможна случайная ссора с кем-то, кому Здзислав сделал замечание. Бездомный, пьяный, наркоман — мало ли кто может зайти в чужой подъезд по своим, не совсем чистым, делам. Пан Юзеф только хмыкнул, а затем, посмотрев футбольный матч, преспокойно заснул.

Утром, видя, что мир не перевернулся, что вечером с вопросами к нему никто не пришел, пан Юзеф снова положил в портфель свой нож, теперь чисто вымытый и ещё острее заточенный. Чистый воздух в подъезде, где никто больше не курил, отравляя жильцов, подействовал на него как наркотик. Полностью убежденный теперь в том, что он творит хорошее дело, пан Юзеф сел в свой трамвай, доехал до работы, но не стал как обычно смотреть свежеотпечатанную продукцию (он работал в типографии), а включил телевизор в ожидании криминальной хроники. Посмотрев несколько репортажей, он ещё раз убедился в том, сколько творится в мире вопиющей несправедливости. Хулиганы, воры, просто неадекватные люди. А ведь их всех можно наказать! Не только можно, но и нужно. Полиция не справляется? Что же, придётся ей помочь...