Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны

В досрочном отчислении бойца-переменника, получившего ранение, из штрафной части воплотилось буквальное требование приказа НКО СССР № 227, вводившего штрафные части именно для того, чтобы дать провинившимся военнослужащим «возможность искупить кровью свои преступления против Родины».

В Положении о штрафных батальонах действующей армии (аналогично – о штрафных ротах) по этому поводу содержалась следующая формула: «Штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы, а инвалидам назначается пенсия…»

Хотя в данном случае имелось вполне конкретное основание для досрочного отчисления – полученное ранение, тем не менее, как и в случае досрочного отчисления за боевое отличие, требовалось ходатайство командира ОШБ или ОШР перед военным советом фронта или армии. Это требование выполнялось неукоснительно.

Так, 22 октября 1942 г. командир 1-го ОШБ Донского фронта гвардии майор Григорьев представил через отдел кадров фронта список и личные дела на 25 военнослужащих переменного состава, получивших ранения в бою 9–10 октября и «на основании приказа НКО СССР № 298 от 28.9.42 восстанавливающихся в звании и во всех правах начальствующего состава». В числе 25 переменников было шесть человек ранее осужденных, из них один – лейтенант Д.И. Федоров – даже к высшей мере наказания. Для того очень напряженного времени поразительно быстро, уже 24 октября, приказ войскам фронта был подписан его командующим генералом К.К. Рокоссовским. Все 25 человек отчислялись из ОШБ «с восстановлением прав начальствующего состава по ранее занимаемым должностям»[512].

Значительную работу по досрочному отчислению раненых штрафников провело командование 12-го ОШБ 2-го Прибалтийского фронта. Капитан Д.С. Морозов – начальник штаба 32-го отдельного строительного батальона 2-го Прибалтийского фронта, был направлен в ОШБ по приговору ВТ 1-й Ударной армии от 18 июня 1944 г. к лишению свободы на 5 лет по ст. 193–17 п. «а» за превышение власти. Ранен. Отчислен из ОШБ приказом войскам 2-го Прибалтийского фронта от 30 июля 1944 г.

Гвардии лейтенант П.Г. Сутягин – заместитель командира роты по строевой части Челябинского танкового технического училища, направлен в ОШБ по приговору ВТ Челябинского гарнизона от 3 июля 1944 г. к лишению свободы на 10 лет по ст. 193–7 п. «д» за дезертирство. Контужен 27 августа 1944 г. Отчислен из ОШБ приказом войскам 2-го Прибалтийского фронта от 23 сентября 1944 г.[513].

Среди досрочно отчисленных по ранению были и военнослужащие-женщины. Так, военфельдшер В.П. Вигурская, медицинский работник 123-го стрелкового полка 87-й стрелковой дивизии 26-й армии, была направлена в 76-й ОШБ Южного фронта «постановлением комиссии госпроверки», то есть, вероятно, как бывшая в плену или на оккупированной территории. В ходе боя при выполнении служебных обязанностей получила ранение, в связи с чем и была досрочно отчислена из батальона[514].

В ряде случаев штабные документы оформлялись излишне долго, и военнослужащие не успевали воспользоваться предоставленной им льготой, хотя и искупили свою вину кровью. Политрук Г.П. Корчевский, воевавший в составе 8-го ОШБ Белорусского фронта, был ранен в бою и 3 января 1944 г. представлен к отчислению по ранению. 16 января он возвратился из госпиталя и на следующий день погиб во время артналета. В похожих условиях погибли, не дождавшись приказа, младший лейтенант И.В. Гевлич, лейтенант И.Ф. Кудрявец, техник-интендант 1-го ранга Г.В. Гончаренко и ряд других[515].

При анализе архивных документов обращают на себя внимание дополнительные меры, предпринимавшиеся командованием при оформлении процесса отчисления из штрафных частей, которые формально не требовались, но обеспечивали максимальную правовую обоснованность этого процесса. В частности, к ходатайствам командиров штрафных частей по поводу досрочного отчисления отличившихся штрафников нередко присоединялись командиры частей и соединений, которым ОШБ и ОШР придавались на время конкретного боя.

Например, 29 мая 1943 г. командир 52-й гвардейской стрелковой дивизии Герой Советского Союза гвардии полковник И.М. Некрасов направил командующему 6-й гвардейской армии Воронежского фронта генерал-лейтенанту И.М. Чистякову следующий доклад: «Вами в мое распоряжение была направлена группа из состава 336-го штрафного батальона для выполнения боевого задания. В течение пяти дней группа в количестве 25 человек, старший группы Герасимов, вела разведку обороны противника, в результате чего вскрыла целый ряд инженерных сооружений и огневую систему переднего края оборонительной полосы противника перед фронтом дивизии. При выполнении боевых задач весь состав группы действовал смело и решительно. Прошу ходатайствовать перед военным советом фронта о полной реабилитации всей группы»[516].