Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны

В 33-й ОШР 67-й армии Ленинградского фронта в качестве санитара воевала красноармеец Ф.К. Гуревич, осужденная в ноябре 1942 г. ВТ 45-й гвардейской ордена Ленина стрелковой дивизии к пяти годам лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора. «Находясь после суда в 33 ОШР, – говорилось в ходатайстве командира роты, – Гуревич проявила себя дисциплинированным, исполнительным бойцом, беспрекословно выполняющим приказания своих командиров. В период выполнения ротой боевых операций с 12 по 17 января 1943 г. Гуревич, работая санитаром, вынесла с поля боя трех раненых бойцов. При выносе раненых с поля боя была тяжело ранена и эвакуирована в госпиталь. За свою работу имеет благодарность от командования роты»[524].

Получив ходатайство от командира штрафной части, военный трибунал приобретал основание для рассмотрения возможности освобождения от наказания. Ему принадлежало право окончательного решения вопроса.

Процессуальный порядок рассмотрения дел об освобождении от наказания требовал, чтобы на судебное заседание вызывались представители командования штрафной части, осужденный, а рассмотрение дела производилось с участием военного прокурора.

Правда, при большой сложности и динамике боевой обстановки военным трибуналам приходилось нередко отступать от этого порядка и выносить определения без участия названых выше лиц, заочно, например, в случае ранения осужденного и выбытия его в медсанбат. В этом случае военный трибунал оперативно уведомлял о состоявшемся определении командование ОШБ/ОШР и военнослужащего, освобожденного от наказания. Соблюдение такого порядка рассмотрения дел гарантировало военному трибуналу возможность вынести наиболее правильное и юридически обоснованное решение.

Ни в одном нормативном документе автор не выявил каких-то единых критериев для освобождения бывших штрафников от уголовного наказания. Их, вероятно, и не могло быть, настолько различны конкретные обстоятельства, при которых осужденный и совершал преступление, и затем доказывал в составе ОШБ или ОШР право на такое освобождение. Поэтому военный трибунал решал вопрос, как правило, индивидуально, тщательно взвешивая общественную опасность совершенного преступления, учитывая личность осужденного и добросовестность выполнения им воинских обязанностей, оценивая его конкретные действия в конкретном бою.

Выявленная в фондах штрафных частей переписка их командиров с органами военной юстиции показывает, что в ряде случаев военное командование, возбуждая ходатайство об освобождении подчиненных от наказания, глубоко не вникало в личность осужденных штрафников, шаблонно оценивало их поведение в бою, а то и пыталось скрыть их неучастие в боевых действиях.

Так, в июле 1944 г. в адрес военного трибунала 1-го Украинского фронта из ОШБ фронта поступило ходатайство об освобождении от наказания и снятии судимости с группы военнослужащих. Председатель военного трибунала генерал-майор юстиции Г.Я. Подойницын вернул ходатайство по причине бессодержательности и неверного оформления документов. «Справки о прежней судимости вызывают сомнения, – разъяснялось в ответе. – Их надлежит уточнить и указать подробно, за что именно были осуждены указанные выше лица, проверить вторично, какими военными трибуналами они были осуждены, а если имеются копии приговоров или выписки из приказов об их осуждении, то таковые вышлите в военный трибунал фронта. Если нет копий приговоров, указать, лишены ли они (военнослужащие. – Ю.Р.) офицерского звания или нет»[525].

Аналогичная реакция следовала со стороны военного трибунала фронтом и в дальнейшем. Так, 28 августа 1944 г. заместитель председателя ВТ фронта полковник юстиции С.Н. Ждан запросил у командира ОШБ в дополнение к направленным им ходатайствам об освобождении от наказания и снятии судимости с рядовых А.Н. Пинжина, А.М. Рашидова и Н.Т. Зуева «развернутые боевые характеристики на них, так как из представленных ОШБ боевых характеристик не видно, что конкретно Пинжиным, Рашидовым и Зуевым сделано для искупления своей вины в боях с немецкими оккупантами»[526].

А 2 ноября 1944 г. из ВТ фронта вообще были возвращены ходатайства на 28 человек: боевые характеристики составлены «трафаретно», из них невозможно установить, «чем конкретно военнослужащие проявили себя в боях с противником»[527].

О том, какие подчас роковые для конкретного лица последствия имело небрежное оформление в штабе ОШБ документов, свидетельствует такой факт. ВТ 1-го Украинского фронта 10 сентября 1944 г. информировал командира 9-го ОШБ об отказе 19 военнослужащим в освобождении от наказания и снятии судимости, поскольку «представленные на них данные показывают, что они за период пребывания в действующей армии после осуждения ничем особым себя не проявили»[528].