Обитель любви

Милая!

Во-первых, с чего ты взяла, что меня не обрадует твое письмо? Из-за того, что в нашу последнюю встречу я ударил тебя? Считай это дружеской услугой. Я тогда подумал, что до тех пор тебя в жизни никто никогда пальцем не тронул. Так что я преподал тебе первый урок.

Судя по твоему письму, ты попала в настоящую тихую гавань. Красивые кузены и кузины, толстые и веселые тетушка и дядюшка и мадемуазель Кеслер, которая кормит тебя взбитыми сливками. Неудивительно, что ты предпочитаешь Францию Лос-Анджелесу.

Что еще сказать? Ах, да! Как я скучаю по человеку, который вертел мной по своему желанию, и... — В этом месте он отложил перо и взял карандаш. — Перо сломалось. Пытаясь быть остроумным, я излишне нажимал на него. Я никогда в жизни не писал писем. Только Три-Вэ. Все, что мне нужно для жизни, есть в Лос-Анджелесе. Кроме него и тебя.

Амелия, с тех пор, как ты уехала, я обезумел. У меня не осталось друзей. Я поссорился с Олли Грантом из-за того, что он заговорил о процессе. Он был моим лучшим другом с двухлетнего возраста, но я послал его в нокаут и получил от этого удовольствие. Я не хотел бить тебя. Напротив, милая, я хотел помочь тебе, защитить тебя. Но ты причинила мне боль. Мне нужно было дать сдачи. Я плохой человек. Ты же знаешь: мне всегда нужно победить, последнее слово должно остаться за мной. Я проиграл и так много потерял! Я потерял тебя! Ты так мне дорога. Очень дорога. Никогда не думал, что какая-нибудь женщина способна занять такое место в моей жизни. Я думаю, что это любовь. Как правило, хитростью я добиваюсь от людей того, что мне хочется. Но есть в мире два человека, над которыми я не властен. Это ты и я сам.

Помнишь, как-то я рассказывал тебе, что в старину каждый вечер вся семья, прихлебатели и индейцы выстраивались в sala в очередь, чтобы поцеловать аметистовый перстень на руке моего деда. Тогда ты целовала мой палец без всякого перстня. На дворе было холодно и ветрено, мы укрылись одеялами, Я многое помню. Маленькую родинку на твоем левом плече. Твой запах, напоминающий аромат цветущего сахарного тростника. Хрупкость и красоту твоего тела. Я помню блеск твоих глаз, когда я рассказывал тебе о старом владельце гасиенды. Я помню, чем мы занимались до и после. Но я хочу вернуть только одно мгновение. Я бы все отдал за то, чтобы вновь оказаться в Паловерде под одеялом. Сухая виноградная лоза стучит в окно, и ты целуешь мой палец...

Вот, написал письмо. Даже не перечитал его. Оно, наверно, бессвязное, но в нем именно то, что я чувствую.

Он не подписался.

10