Читаем Обитель Мрака полностью

Обитель Мрака

Алексей Вениаминович Сидоров , Пол Андерсон , Тим Волков

Лера помнила: жуткий человек – а человек ли еще? – с иконой в черных, словно подгоревших, руках.

– Это и есть Творец обители, ее конструктор и архитектор. Он создаст дом, в котором мы будем жить со святыми.

– И там будет мама? – с надеждой спросила Лера.

– Так точно, – мягко улыбнулся Марк. – И твоя мама тоже. А теперь пошли, мы слишком медленно идем.

21

След вел через кусты в сторону старой городской свалки – именно там начиналась первая граница Зоны, еще до ее расширения.

– Они пошли в Зону, – прошептал Клим, следуя за мной по пятам. – Зачем?

Ответ я не знал. Да и мне это было безразлично. Единственное, что сейчас волновало, – желание настигнуть врага и разорвать в клочья. Смаковать боль и через нее очиститься от всего того горя, что накопилось в душе. А потом попытаться вырваться из этого проклятого города. Оставить весь кошмар здесь.

Я шел по следу, все больше цепляясь за запах Мрака и все меньше – дочери. От преподобного пахло холодом болотного камня. Впитываешь запах – и словно в тину погружаешься. Угадывалась в его аромате также и необузданная радость, триумф победителя. Но хватило и минутного анализа рецепторами, чтобы понять – за этой радостью скрывается больное существо. Мрак был нездоров, не физически – напротив, чувствовалось, что сейчас он очень силен, молод, пышет силой, – но психически. Больной мозг заставлял его делать все эти странные вещи – похищать ребенка, идти вместе с ним в Зону. Так, стоп! Нельзя оправдывать этого ублюдка болезнью. Что бы ни двигало священником, оправдания ему нет. И наказание будет одно – смерть. Рвать плоть, пить кровь, поглощать ткань…

Черт! Как же хочется есть!

Надо думать о другом, иначе это сведет меня с ума.

Вспомни дочь! Лера. Надо думать о ней. Только о ней.

Она боится. И замерзла. Она устала. Потерпи, дочь, папа скоро придет к тебе. И спасет. Все будет хорошо. Осталось совсем чуть-чуть.

К двум запахам примешался третий – густой, звериный, пахнущий мокрой псиной.

Я не успел предупредить Клима – тот сам уже понял, что кто-то стоит поблизости.

– За сухостоем, – шепнул я.

Клим кивнул. Прицелился.

Прятавшийся хищник едва слышно зарычал. Он был недоволен, потому что понимал – мы представляем для него не меньшую опасность, чем он для нас. Но все же рискнул – выскочил из укрытия и атаковал.

Я не сразу разглядел зверя – зрение у меня в периоды обострения сильно ухудшалось, зато обострялось обоняние. Успел заметить огромную пасть, утыканную клыками, и мощные передние лапы.

Хищник прыгнул на меня, но я вовремя увернулся, тем самым спас лицо от удара. Тычок, весьма ощутимый, пришелся в бок. Я повалился в мокрый снег, попытался скинуть с себя тварь, но не смог – слишком тяжелая.

– Макс, пригнись!

Вжался в снег – и в ту же секунду надо мной засвистели пули. Мутанту пробило верхнюю челюсть. Едва запах крови перебил все остальные запахи, я не смог уже более сдерживать в себе зверя и набросился на мутанта. Схватив руками того за горло, я начал душить хищника, попутно слизывая капающую с раны кровь. И с каждой каплей то человеческое, что еще оставалось во мне, быстро улетучивалось.

Мутант был разорван на куски за считаные секунды. Я с жадностью набросился на еще горячую плоть и принялся высасывать из нее соки.

– Макс, остановись! Выбрось… черт! Да что за мерзость?!

Какой же глупец! Что может быть вкуснее и лучше этого? Только кровь, обжигающая кровь, дарящая жизнь.

– Отвали от мутанта! Или я тебя прикладом огрею! Сейчас на запах другая нечисть набежит! Уходим!

С трудом оторвался от процесса. Вытер рукавом испачканное лицо. Теперь гораздо лучше. Жажда крови, хоть и на время, но утолена. Можно трезво мыслить и… да, идти дальше.

Только что я буду делать, когда жажда вернется, а теплокровных – кроме Клима – поблизости не окажется?

Парень испуганно посмотрел на меня – кажется, уловил последнюю мысль.