Обитель Тьмы

– Парни, мы подходим к Моревским рудникам, – сказал Глеб, повернувшись к ратникам. – Держите ухо востро. Обычно волколаки стелются брюхом по земле, высунув из тумана один лишь нос. Заметить их сложно, услышать – почти невозможно. Но когда волколак ринется в атаку, у вас будет примерно секунда, чтобы среагировать, взять тварь на прицел и выстрелить.

Ратник Боеглав, самый пожилой и опытный, пригладил рукою усы и заверил:

– Ты, ходок, в нас не сумлевайся. Все сделаем как надо.

Глеб хмуро на него посмотрел, затем вновь обвел лица ратников взглядом и сказал:

– Укус волколака не заразен. Но зубы его загнуты внутрь, поэтому не просто кусают, а рвут мясо с кости. Самая уязвимая часть у волколака – брюхо. Но если видите перед собой его морду – посильнее бейте по носу. На какое-то мгновение такой удар собьет волколака с толку, и, возможно, это мгновение спасет вам жизнь.

Он глянул на туман и добавил:

– Да, и еще. Я пойду первым. Понапрасну поднимать тревогу я не стану. Но если начну стрелять – стреляйте не туда, куда я, а примерно на сажень левее и правее. Увидите в тумане темную тень – тут же отскакивайте в сторону и садите в нее пулю. Вопросы есть?

– Нет, – ответил за всех стрелок Куныр.

– Хорошо. – Глеб вынул из кобуры ольстру и взял ее наизготовку. – Да поможет нам Бог, – негромко произнес он и двинулся вперед.

Волколаки появились внезапно. Их огромные черные тела вынырнули из белого тумана, как демоны из серного облака.

– Мушкеты к бою! – закричал Глеб и, вскинув ольстру, нажал на спусковой крючок.

Огромный волколак-секач, едва выскочив из тумана, снова рухнул в траву. Глеб послал туда еще одну пулю и резко повернулся к следующей тени. Рядом загрохотали мушкеты стрельцов. Выстрелы слились в канонаду, растерявшееся эхо разнесло грохот на тысячи осколков.

Пули защелкали, попадая в деревья, в широкие лбы волколаков, в скрытые туманом камни-валуны, картечь со свистом сбивала листья и царапала стволы. Из тумана брызнули фонтаны черной крови. Ветки деревьев, срезанные пулями, разлетались в стороны. На пару десятков секунд долина белого тумана превратилась в хаос и ад.

Глеб отметил краем глаза, что несколько пуль достигли цели – волколаки, не добежав до стрелков нескольких саженей, ткнулись мордами в траву. Однако на помощь им спешили другие. Разряжая в тварей обойму, Глеб поразился тому, как много огромных теней шныряет в тумане. Никогда еще ему не приходилось видеть столь большую стаю волколаков.

Но вот канонада стала утихать, шквальный огонь прекратился. Как ни хороши были мушкеты, но требовалось время, чтобы их перезарядить, а этого времени у стрелков не было. Мечи с лязгом выскочили из ножен, и началась кровавая сеча.

Один из стрелков взлетел вверх, словно его подкинула неведомая сила, а затем упал в туман, и когти волколака разорвали его на куски. Еще один ратник, махнув мечом, внезапно повалился в туман, и струя алой крови, брызнувшая на темную, кривую березу, возвестила о его страшной кончине.

Глеб, разрядив в волколаков обе обоймы, отшвырнул ольстру и выхватил из ножен меч.

Клинок его засверкал в воздухе, подобно молнии Перуна, разрубая волколакам морды и перешибая хребты. И лик Глеба в этот миг был так же страшен, как морды темных тварей. Глаза его сверкали яростью, длинные волосы разметались, на скулах вздулись желваки, с губ срывалась пена. Он был похож на молодого бога, только что осознавшего свою силу и не ведающего пределов собственной мощи.

Мало уступал ему и Бранимир, хотя тактика у воеводы была другая. Он рубил мечом скупо, с короткого замаха, словно экономил силы, и почти не двигался с места. Однако после двух минут битвы силы стали ему изменять, лицо Бранимира побагровело, а из приоткрытого рта вырывалось хриплое, тяжелое дыхание. Старик-богатырь явно сдавал, но не собирался отступать или прятаться. Он бился с волколаками, как старый лев.

Чудовища падали на землю, однако их место занимали новые. Не меньше двух десятков волколаков теснили путников к оврагу, заполненному голодной грязью. Ратники выбивались из сил, держа оборону, однако оружие не бросали и продолжали остервенело отбиваться от атак зубастых тварей.

Рамон, ловко уворачиваясь от волколачьих клыков, разил тварей своими обоюдоострыми кинжалами, нанося им удары в самое уязвимое место на теле – мягкое, незащищенное твердой, ороговевшей кожей брюхо. Однако и у него силы были на исходе.

Когда до оврага оставалось не больше сажени, а битва казалась почти проигранной, из леса пришла наконец долгожданная помощь. Девять оборотней-газаров выскочили из-за деревьев и, размахивая дубинами, бросились на волколаков.

Оборотни крушили волколакам головы, рвали их зубами, черная кровь и выдранная шерсть летели во все стороны. Однако волколаков было больше, на каждого оборотня бросалось сразу по три или четыре чудовища, и постепенно оборотни-газары стали выбывать из битвы.