Обиженный вампир

— Поганец. Не знаю, как ты смог изменить мое имя в системе, но у красных жрецов найдётся ответ на этот вопрос. Ты, кстати, сможешь близко познакомиться с их методами познания мира.

Что-то я не горю желанием снова встречаться с красным жрецом. Даже если будут другие монахи, а не Первый, радости это не прибавит.

— Слушай, а освободи меня. По-дружески?

Борис округлил глаза, услышав мою просьбу.

— Чего?

— Распутай цепь. Плевое дело.

И тут вампир рассмеялся.

— С какой стати мне это делать? Мы никогда не были друзьями.

— Мы же один клан. Я не виню тебя в переходе на сторону империи. И даже не буду убивать. В тяжелой ситуации каждый может оступится. Так что помоги унести отсюда жопу, и мы в расчёте.

Борис покачал головой.

— Леон. Ты кажется не понимаешь. Клана больше нет. Но я верю, что тебе под силу все вернуть, и поэтому точно не буду освобождать. Постимперия уже сполна отплатила мне за верность и заплатит еще. А клан, это прошлое. Не хочу, чтобы ты вставлял палки в колеса моей стране. Послужи ей в качестве источника крови. Первый обещал хорошо наградить за твое тело.

Я услышал имя красного жреца и заскрежетал зубами.

— Он же уничтожил нашу семью?! Почему ты на него работаешь?

Борис выпрямился.

— Клан был твоей семьей. Не моей.

— Ну, ты и сука. А как же вампиры рабочие? Они же звали тебя прорабом!

— Кучка идиотов, которые не умели думать головой.

— Зато они были верны тебе! А что есть сейчас? Нравиться быть цепной шавкой у имперцев?

Борис свел брови.

— Я командир отделения безопастности и подчиняюсь напрямую красной церкви.

— А в церкви куча жрецов, каждый из которых может составить для тебя график, когда и сколько нужно сожрать говнеца, верно?

— Они далеко. Приказы приходят редко, — попытался парировать Борис.

— Перестань. Ты так хочешь выслужиться перед ними, что поймал меня и, виляя жопой, хочешь отправить в столицу. Какая срочность и преданность.

Борис ничего не ответил, но костяшки его пальцев хрустнули, сжимаясь в кулаки.

— А ты уже отсосал Первому? Или он побрезговал класть член в твой грязный рот?

— Заткнись!

Борис нагнулся и опустил кулак мне на лицо. А затем еще раз, и еще.

Когда вампир закончил, я не чувствовал своей рожи. Просто один большой очаг боли. И застрявшие в коже крупицы серебра только добавляли страданий.

Я повернул голову набок и сплюнул на пол кровь в пересмешку с зубами. Ублюдок не пожалел силы.

— Понравилось? — поинтересовался Борис.

— Слабенько, — прохрипел я. — Даже Карина била сильнее.

Борис замахнулся для еще одного удара, но бить не стал.

— Знаешь, а полежи как тут месяцок. Насладись ароматом и голодом. Серебро не даст тебе уснуть, а жажда будет сводить с ума. Если повезет, сможешь сожрать крысу. Они тут иногда появляются. Мне нет разницы, раньше или позже отдать тебя жрецам.

— Лысый ублюдок. А если я решу самоубиться в дерьме?

— Даже на такую глупость потребуется время, которое тебе никто не даст. Впрочем, я предупрежу старосту, старик примет меры и не допустит твоего купания в отстойнике. Даже если нырнешь, тебя успеют вытащить быстрее, чем откинешь копыта.

Вампир похлопал меня по плечу и выпрямился. Он неспеша развернулся и направился к выходу.

— Борис.

Вампир остановился.

— Как давно ты служишь империи?

Несколько секунд висела тишина, а потом он ответил.

— Два года.

Мои мышцы напряглись, а кости затрещали от попытки порвать серебряные цепи.

— Тварь! — прорычал я. — Ты знал про нападение и бомбу заранее?!

— Я оставлю фонарь, — сказал вампир.

Он шагнул к двери и прежде, чем выйти, обернулся.

— Жаль, что ты никогда не примешь сторону империи, — произнес он.

— В следующую нашу встречу я растопчу тебе голову.

Дверь закрылась, но Борис услышал мои слова. Возможно, не поверил в них, но это уже его проблемы. Дерьмо! Он предал нас два года назад, а потом жил в клане, улыбался и пил кровь, которую приносили охотники Влада. Убью урода!

Но это потом. Я сосредоточился на монстре крови и смог призвать его сущность на пару мгновений. Жажда крови хлынула в организм и тут же ушла, сметя злость и приглушив все эмоции. Теперь можно мыслить рационально.

Главное, что лысый купился на провокацию и не стал торопить события. Моя битая рожа — мелкая плата за отсрочку. Правда я надеялся, что Борис заберет меня в надежду, но так даже лучше. От прогрессоров убежать будет сложнее чем из поселка.

Я пробовал разорвать цепи несколько раз. Набирался сил, делал попытку призвать монстра крови, а затем снова отдыхал. Оказывается у монстра какая-то разновидность клаустрофобии. Иначе как объяснить, что он отказывается забирать тело под контроль и сматывается в глубины моего разума сразу после призыва.

Через четыре часа оставленный фонарь погас. Так же, как и моя надежда освободиться. Цепи слишком толстые. Крови мне не дадут. Значит, с каждым днем я буду только слабеть, не в состоянии применить вампирский козырь в лице монстра крови. А еще скоро сюда заявятся староста или его охотники. Привяжут меня к стене, чтобы не нырнул в дерьмо и потянется мучительное ожидание отправки в столицу. Так ли много мне дала разбитая рожа? Я уже сомневался.