Обхитрить лису

Весь позитив улетучился, не попрощавшись. Я оцепенела, Ромка кинулся меня обнимать и защищать от бабушки. Схватил за руку и повел прочь из парка.

– Ты слышал? – прошипела я. – Ты слышал, как она нас обозвала?

– Конечно. Но она в маразме давно и ничего такого не имела ввиду. Никому в здравом уме не придет в голову назвать тебя милой, уж поверь мне.

– Но она это сделала.

– Знаю. Но надо терпеть Сеня, нельзя устраивать тут скандал. В конце концов, банк не так уж и далеко, а ты приметная. И прическа у тебя сегодня плохая, сама говорила, – бубня все это, Ромка тащил меня к стоянке такси.

Пришлось пережить еще и поездку в непонятной тачке.

Но в итоге мы с Ромкой оказались дома! А это значит, можно скинуть с себя противные шмотки, принять быстрый душ и облачиться в шелковую пижаму. Моя гордость, приобретенная в Париже. Жаль, эту прелесть видел лишь Ромка, да и он не особо ценил. Никаких тебе восхищенных вздохов, он лишь буркнул «ну наконец-то!» и вручил мне коктейль из мартини.

После пары глотков мне стало намного легче. Пока я наслаждалась коктейлем, Ромка сгонял в коридор и притащил нашу добычу. От ноутбуков мы избавились еще в парке, так же как и от теткиной сумки. Ромка швырнул оставшийся товар на пол, в глазах друга наконец вспыхнул интерес, не то что раньше, когда я из душа вышла.

– Посмотрим, что там?

– Конверт доставай уже!

– Так, где же…

Пришлось оттолкнуть Ромку и изъять конверт самостоятельно. Этого медведя пока дождешься, все нервы истреплешь, а они у меня и так сегодня достаточно расшатаны.

Конверт ничем примечательным не отличался: совершенно обыкновенный, белый и без опознавательных знаков. Я повертела его из стороны в сторону, даже понюхала.

– Подозрительно, что девушка в банке передала конверт именно нам, – пробормотала я задумчиво.

– Очень подозрительно, давай смотреть, что внутри.

Теперь время тянула я:

– Независимо от того, что мы тут обнаружим, с дамочкой надо потолковать. Тот, кто передал ей конверт, был уверен, что мы появимся. Похоже на подставу, вот только… – сформулировать догадку оказалось не так просто, слова вертелись на языке, но я не знала, как объяснить Ромке это чувство неправильности.

– Просто открой его. Потом будем думать.

Резонно. Я аккуратно вскрыла конверт. В нем покоился сложенный вдвое листок бумаги и фотография, к которой сразу возникло много вопросов. Во-первых, на снимке красовалась моя нескромная персона. Во-вторых, фотографировал явно рукожоп, как вообще можно снимать с подобным светом и под таким ракурсом? Ужасная бездарность.

Как я уже говорила, Ромка не был человеком искусства или хотя бы творчества, его больше заинтересовал листок, что выпал из конверта вместе с фотографией.

– «Никто не лицемер в своих забавах», – без выражения прочитал друг. – И как это все понимать, Сенечка?

– Как-как… бездарности как всегда, пробиваются – вот как! – закатила я глаза. И для Ромки пояснила: – Это слова одного английского писаки.

– И что они значат? Кто-то в курсе, чем ты занимаешься в свободное время? Никто не лицемер в своих забавах…

– Писатель давно мертв, откуда ему знать?

– Сеня, говорить все равно придется.

Я вздохнула:

– Снимок был сделан примерно полгода назад. Помнишь, мы с мамой провели Рождество в Париже? Вот там меня и сфоткали. Это ресторан нашего отеля, кормили там, кстати, довольно паршиво, зато цены такие, что ты бы у меня в обморок свалился и убежал бы в слезах. Это я к тому, Ромочка, что в ресторан тот кого угодно бы не пустили, как и в отель. Снимок сделан изнутри, с одного из крайних столиков, если я правильно запомнила положение мебели в зале. А мы оба знаем – я редко ошибаюсь. Так вот, фотографировал посетитель или кто-то очень похожий на человека, способного позволить себе отдых в ресторане такого типа.

– Дорогого и паршивого?

– Точно.

– Сенька, выходит, кто-то за тобой следил?

– Не уверена, – покачала я головой. – Скорее это была случайная встреча. Я бы заметила слежку, Ром, почувствовала бы. Или слежка длилась очень недолго, раз я не узнала снимающего, а он меня – да.

– И как понимать послание? Нас хотят шантажировать? – Ромка схватился за сердце.

– Шантажировать? Не думаю… – в руках у меня снова оказался конверт, я провела пальцами по напечатанным словам, по фотографии. – Мне кажется, это приглашение.

– Приглашение?

– Сыграть в игру.

– Прекрати так улыбаться! – заволновался Ромка. – Что это вообще значит – «поиграть»?!

– То и значит: фото, сделанное в Париже еще зимой, намекает на подготовку. Да хотя бы вот этого ограбления. Все это не похоже на наших обычных врагов, ты не находишь? Во-первых, вряд ли кто-то из них потащился бы во Францию ради одной единственной фотографии, как я уже сказала, снимок был сделан случайно, во-вторых, слишком уж замудрено, в-третьих – я всех наших помню в лицо. А этого нет, и в ресторане не заметила. Этот кто-то хотел заинтересовать меня, хотел, чтобы я поучаствовала в его игре. Пока это лишь мои фантазии, но они не лишены смысла.

– И труп – часть игры? Но чьей?