Облачно, возможны косатки

Мы поехали за ними, но они уже выходили из пролива Йергын в пролив Сенявина. Там, на просторах, не прикрытых широким боком Иттыграна, разгулялась сильная волна, и мы поняли, что пора бросать косаток и возвращаться домой. Это оказалось не так-то просто: в тот вечер волна была какой-то особенно подлой, она била беспорядочно со всех сторон, а когда мы уже в сумерках с трудом доползли до Румилета, выяснилось, что там дует изрядный встречный ветер. Больше часа мы крались под берегом, где волна была чуть пониже, и добрались наконец до кордона в полной темноте. Пьяной тетки и ее спутников на «Урале» уже не было, так что мы не смогли даже поблагодарить их за то, что из-за них нам пришлось пойти в море, – ведь иначе мы остались бы на берегу и так и не встретили бы в этом сезоне косаток.

Дом для туристов в Гильмымыле был достроен, и на следующий год мы смогли вернуться на любимый кордон. На этот раз все было прекрасно: и тундра, и источники, и евражки, не хватало только одного – китов. Приехав в первый раз в Пенкегней на место прошлогоднего скопления, мы застали там лишь шестерых горбачей. Пустовало и место кормежки двухлетней давности. В поисках нового скопления мы обшаривали акваторию, обошли Иттыгран, найдя множество серых китов, и собрались было даже обойти Аракамчечен, но снаружи нас встретила сильная волна, и мы повернули обратно. Изо дня в день мы фотографировали в Пенкегнее одних и тех же горбачей, изредка к ним добавлялись один-два новых, но в целом за тот сезон мы идентифицировали всего 16 животных, тогда как в предыдущие два года встречали за сезон почти сотню разных китов.

Не было и косаток – лишь один раз я увидела с берега в бинокль одинокого самца посреди пролива, но, пока мы собрались и доехали до того места, он уже ушел в неизвестном направлении, и найти его мы не смогли. Появились и другие тревожные знаки: берега бухт были усеяны выброшенными волнами трупиками морских птиц, да и в море мы чаще обычного встречали маленькие пернатые тела, безжизненно болтающиеся на поверхности. Кайры – одни из самых успешных морских птиц – стали попадаться в лагунах, куда раньше никогда не заходили: похоже, в море стало совсем нечего есть, и они пытались кормиться скатывающимися из рек мальками лосося.

Горбачи вели себя так же, как и в прошлом году, – днем в основном отдыхали, а вечером начинали активно кормиться. Судя по всему, их основной добычей оставались эвфаузииды. Почему китов стало так мало – этого мы понять не могли. Некоторые горбачи приходили, держались в бухте день-другой и пропадали, но несколько животных пробыли там весь месяц, от первого до последнего дня нашей работы.

Уже в сентябре, незадолго до снятия, по пути от кордона в Пенкегней мы заметили в центре пролива большое птичье пятно – моевки и чайки вились на одном месте и камнем падали в воду, распихивая друг друга с истошными криками. Мы подъехали ближе, я сделала несколько кадров и приблизила картинку, чтобы рассмотреть, чем же они там кормятся. В клювах нескольких моевок отчетливо виднелись длинные и извилистые, как змейки, серебристые рыбки. Песчанка! Эта мелкая рыбка нередко служит массовым кормом для китов и морских птиц. Еще на Карагинском мы наблюдали, как горбачи кормятся стайками песчанки, переходя от одного истошно орущего птичьего пятна к другому и, вероятно, ориентируясь на крики птиц. Здесь горбачей пока видно не было, зато поблизости выныривал малый полосатик, явно не оставшийся равнодушным к птичьей трапезе. Мы порадовались за птиц, которые наконец-то могли наесться, и двинулись дальше в Пенкегней. Фонтанов нигде не было видно. Мы проехали вглубь бухты и заметили еще одно птичье пятно под берегом. Оно было красиво подсвечено солнцем на фоне темного склона сопки, и я попросила Ванюху подъехать поближе, чтобы поснимать. Мы приблизились, я застрекотала фотоаппаратом, и вдруг – ффух! – прямо в центре пятна вынырнул огромный горбач. Кит оказался из старожилов – он держался в Пенкегнее с самого первого дня нашей работы и вот наконец дождался, когда скучных эвфаузиид разбавят веселой хрустящей песчанкой.

Мы уезжали из пролива Сенявина со смешанными чувствами. С одной стороны, нам было радостно, что подошла песчанка, обеспечив достойную кормежку китам и птицам, но с другой – не оставляло беспокойство о будущем этих животных. В чем причина таких тревожных изменений, что происходит с экосистемой и к чему приведут эти тенденции в ближайшие годы? На эти вопросы нам только предстоит ответить.

Китовая тюрьма, или Туда и обратно